Путешествие домой - [145]
Я бесцельно брел по джунглям, в которых водились дикие животные пострашнее гималайских леопардов, слонов и змей. В отчаянии блуждая по большому городу, я оказался в узком переулке района красных фонарей. Бордели выстроились по обеим сторонам улочки, по земле в темноте шмыгали крысы. В стеклянных витринах полуобнаженные проститутки принимали обольстительные позы, пытаясь привлечь клиентов. На одной из витрин большими буквами светилась реклама «Секс-шоп». Слева от этого заведения виднелись ворота какого-то гаража, в которые была врезана меньшая по размеру дверь. Надпись над ней гласила: «Храм Радхи-Кришны».
Неужели у меня начались галлюцинации? Я постучался. Дверь открыл бхакта и с улыбкой воскликнул: «Заходи, пожалуйста. Чувствуй себя как дома!» Приняв душ, я сел, чтобы немного прийти в себя. Тихо звучала красивая духовная музыка. Стены помещения были украшены изображениями игр Радхи и Кришны во Вриндаване. В воздухе витал аромат мускусных благовоний. «Хочешь горячего молока?» — спросил бхакта. Я кивнул. Молоко оказалось с бананами и кардамоном. С огромным облегчением я осмотрелся по сторонам. Ощущение было такое, словно после путешествия по бесконечной выжженной пустыне я попал в оазис. И тут на стене я увидел картину с изображением Шрилы Прабхупады, который глядел на меня с ласковой улыбкой и, казалось, еще раз приветствовал меня с возвращением домой. Я безмолвно вознес ему благодарственные молитвы за то, что много лет назад он приплыл на том грузовом судне из Индии на Запад. Благодаря его усилиям сотни подобных духовных оазисов появятся вскоре повсюду в мире.
Из Амстердама я поехал в Лондон, где провел некоторое время в ашраме неподалеку от Британского музея. Затем я сел на самолет в Нью-Йорк. В американской службе иммиграционного контроля чиновница дотошно изучила все страницы моего паспорта, затем позвонила куда-то по телефону и только после этого поставила на одной из страниц штамп. Только я шагнул вперед, как дорогу мне преградили два здоровяка в штатском. Они сунули мне под нос удостоверения, и я сразу понял, что шутки с ними плохи.
Первым делом они конфисковали мой паспорт. «Мы агенты ФБР. Пройдемте с нами». Они завели меня в отдельный кабинет и стали пристально рассматривать меня, так что я в смущении отвел глаза. Один агент сказал: «Вы задержаны за попытку контрабандного ввоза наркотиков в Соединенные Штаты. Если Вы добровольно сдадите их и станете с нами сотрудничать, срок Вашего наказания будет сокращен».
«У меня нет никаких наркотиков», — чуть слышно ответил я.
«Нам доподлинно известно, что есть. Сдайте их или мы найдем их сами, — он грохнул кулаком по столу. — Я Вас предупреждаю, лучше не злите нас».
Они перетряхнули всю мою сумку и возликовали, обнаружив маленький мешочек с коллекцией пыли Вриндавана. Поднеся его близко к моему лицу, агент торжествующе спросил: «А это что такое?»
«Это пыль из святых мест».
Агент тщательно исследовал содержимое мешочка, растерев пыль между пальцами и понюхав, а затем разочарованно завязал обратно и отложил в сторону.
Другой агент обыскивал меня. Внезапно его глаза вспыхнули, и он возбужденно захлопал в ладони: «Я нашел! Я нашел! Наркота у него здесь!» Он нащупал жесткий комок чуть пониже моей спины. «Что это?!» — закричал он.
«Это набедренная повязка». Было ясно, что они никогда в жизни не видели набедренную повязку садху.
«Разденьтесь», — потребовали они. Я снял с себя все, кроме набедренной повязки. «Что это такое?!» — завопил агент. Его начальник, захваченный врасплох, насмешливо процедил: «Уж точно не фирменные трусики от „Fruit of the Loom“». Они изучали мою застиранную набедренную повязку, в которой я купался в многочисленных реках и озерах. «Одевайтесь», — наконец сказали они.
Затем один из агентов объяснил, что визы Афганистана, Пакистана и Непала в моем паспорте являлись своего рода сигналами о возможном ввозе наркотиков. Он извинился: «Мы сожалеем о доставленных неудобствах, но просим понять, что наша обязанность — защищать Америку». Вернув мне паспорт, они сопроводили меня до выхода из таможенной зоны.
Я оставил свой дом учеником-подростком, поехавшим на летние каникулы в Европу. Два года спустя я возвратился на родину аскетом-отшельником, последователем древнего духовного пути. К тому времени родители продали наш дом в Хайленд-Парке и купили квартиру в Майами-Бич во Флориде. В международном аэропорту имени Джона Кеннеди я сел на самолет внутренних авиалиний и долетел до Майами. Отец, несмотря на сломанную ногу, пришел на костылях встречать меня в аэропорт. С ним был и мой младший брат Ларри. Они увидели меня сидящим на полу и медитирующим с закрытыми глазами; из вещей у меня была только выцветшая полотняная котомка и металлическая чаша для сбора подаяния. Отец прерывающимся от волнения голосом воскликнул: «Слава Богу, сынок, ты наконец- то вернулся домой!»
Я вскочил и кинулся в его объятия. Он обхватил меня, крепко-крепко сжал и заплакал, выдохнув так, словно его отпустила боль, что сжимала его сердце все эти месяцы. Взволнованный младший брат Ларри, которому исполнилось семнадцать, заулыбался, когда я по-братски сильно сжал его в своих объятиях. Не отрываясь, он глядел на меня, как на героя, который возвратился домой с победой.
