Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии - [56]
В данном случае рыночная мотивация усиливается целенаправленной обработкой масс СМИ, направленной на примитивизацию духовной, интеллектуальной и психологической сфер жизнедеятельности западного человека. Гипертрофированное пропагандой сознательного индивидуализма, его шаблонное «я» постоянно изменяется, подстраиваясь под ситуацию, и в результате человек оказывается лишенным «самости» — того духовного стрежня, который определяет чувство личностной идентичности. «Кризис идентичности» — это кризис современного западного общества. Он вызван тем фактом, что его члены стали стандартными инструментами, чувство идентичности которых зиждется на участии в деятельности безликих корпорации или гигантских бюрократических организаций. А там, где нет аутентичной личности, не может быть и чувства идентичности.
Превращаясь в максимально эффективный «винтик» глобальной машины западной цивилизации, предназначенной добывать материальные блага, западный человек сознательно и бессознательно умерщвляет все те стороны своей жизни, которые как–то могут препятствовать его системному функционированию, ограничивая им сферу своих интересов и интеллект. Последний же был сведен к совокупности определенных привычек, которые оказывают содействие эффективному выполнению тех функций, которые обеспечивают возможность зарабатывать и потреблять, т.е. разум становится сугубо инструментальным, не обремененным задачей понимания. Интеллект западного человека рассчитан на максимально оптимальное решение практических задач, которые перед ним ставятся, но он не в состоянии проанализировать, нужна ли данная задача вообще, тем более сформулировать ее самостоятельно. Таким образом, индивид превращается в беспрекословного исполнителя, лишенного способности задавать «ненужные» вопросы даже самому себе. В результате социальные отношения в западном обществе в значительной степени стали походить на армейский порядок, прикрытый демагогией о торжестве «свободы личности». Как писал С. Московичи: «От них ждут решения, но не вопроса, чему оно служит, полезно оно или вредно. В глазах всех эти вызывающие восхищение специалисты и знания представляют верховенство средств над целями, тот факт, что можно разумно рассуждать со всей объективностью о том, «как делать», вместо того, чтобы спорить и волноваться о том, «для чего делать» [1, с. 443].
Другой стороной инструментального интеллекта становится сужение кругозора человека и отсутствие какого–либо интереса к миру как таковому. В информационном спектре инструментального интеллекта оказывается лишь то, что связано со сферой зарабатывания денег и их траты. На концептуальном уровне эта психологическая особенность нашла свое отражение в так называемой философии прагматизма — инструментализма. Основатель прагматизма Вильям Джеймс в своих роботах отразил картину разнообразного мира, в котором люди способны познавать лишь частичные и ограниченные истины, — истины, которые приносят им практическую пользу. Развивая идеи В. Джеймса, Ч. Пирс прежде всего, типично по–американски, отнесся к центральному вопросу любой философии ~ к проблеме истины и ее критерия. В его философии истина оказалась за рамками гносеологии, трактуясь как единство мысли и действия. Пирс, как и любой прагматик, концентрировал внимание на тех практических возможностях, которые содержатся в предмете. Он подчеркивал, что конечное благо закладывается в процессе «роста разумности», который обеспечивает человеку успех в практической деятельности. Прагматизм, таким образом, концептуально свидетельствовал о том, что в рамках западной цивилизации господствующее положение занял человек–делатель, ориентированный на манипуляцию с окружающей реальностью, человек, заинтересованный в расширении спектра возможных действий по достижении практических результатов.
Подтверждением этого стало развитие концепции инструментализма Джона Дьюи, у которого «познание вообще», «теория реальности вообще» были отвергнуты в пользу так называемого «эмансипированного эмпиризма», «практического познания». Главной категорией инструментализма стало понятие «опыт». Причем «опыт» не вообще, а «опыт» в частности, непосредственно связанный со «здравым смыслом янки». Его концепция имеет следующую характеристику: «Факел инструментальной философии Джона Дьюи есть не что иное, как здравый смысл янки, практический путь анализа повседневных ситуаций и проблем в терминах их разрешения. Джон Дьюи обвенчал философию с практической жизнью и сделал народную традицию янки характеристикой современной жизни, и благодаря ему эта традиция стала единственной величайшей силой, влияющей на сознание и характер XX столетия» [13, с. 95][71]. Его целеустремленная энергия была направлена не только на академические круги. Бурную деятельность относительно распространения идей инструментализма он развил в сфере американского образования. В связи с этим Д. Дьюи заметил: «Я хотел, во–первых, держать молодежь под влиянием системы образования как можно дольше… во–вторых, целью должно быть развитие индустриального интеллекта…» [13, с. 101]
