Путь в надвремени. Книга 3 - [14]

— А последних куда? В ад? — предположила журналист.

— Для кого-то это может выглядеть адом, но для тех, кого туда переселят, эта среда будет родной стихией, — пояснил Тим.

— Интересно, откуда берутся души? Вы таким вопросом не задавались? — Рита вдруг подумала, что требует слишком много от Тима — он и сам в будущем «без году неделя», а она тут навязалась с интервью, да еще и с философским уклоном…

— Душа — это единение в интегральном «Я» нескольких личностей из резонансных миров, из разных микрострат времени, — Тим явно подбирал слова, пытаясь говорить понятнее. — Слышали такую фразу: «Человек — перекресток миров»? — Один современный писатель сказал, что творческая личность — это резонансный узелок сети миров! — пояснял Тим.

— А кто же тогда домовые? — вернулась на первоначальную тему Рита.

— Мой приятель называет себя симбионтом, — быстро отреагировал Тимур. — Кстати, я забыл сказать, что кроме просвещения меня, темного, домовой мне еще и кино показывал. Правда, перед просмотром «фильмов» будущего мне пришлось пройти подготовку, прожить адаптирующие эпизоды — восстановил в памяти недавнее событие циркач. — Иначе возможны психические расстройства…

Тимур вспомнил, как он смело потребовал показать адаптирующий эпизод. И тут же почувствовал себя совсем маленьким. Он видел окружающее словно сквозь объектив под названием «рыбий глаз»: широта зрения была почти на все 360 градусов. Когда Тим немного освоился, то заметил рядом с собой большую желтогрудую птицу с острым клювом, которая вертела головой непрерывно попискивала. Она исследовала трещинки большой ветки, на которой сидела. В этот момент Тим осознал, что он тоже стоит на ветке огромного дерева, охватив ее пальцами своих ног и тоже исследует все трещинки в поисках больших, вкусных букашек. Это открытие его поразило.

В следующее мгновение соседка, а за ней и он, подпрыгнув с ветки, взлетели и помчались среди густого леса. Они быстро взмахивали крыльями и лихо огибали препятствия. Потом свечой взмыли вверх и уселись на ветку другого дерева…

…Тим сидел в кресле в своей комнате, его губы были плотно сжаты, глаза широко открыты — он не мог понять, где находится. Хотелось вскочить и ухватиться пальцами ног за жердочку. Руки мешались и ощущались «не на своем месте». Ноги были чересчур длинными и не удобными, а его тело было грузным, неуклюжим и как бы двухзвенным, что ли. Нахохлившись, Тим минут пять сидел, приходя в себя. Наконец возникла первая мысль-вопрос:

— Что это было?

— Двадцать секунд жизни синицы, — ответил домовой.

Тим встал и попытался пройтись по комнате. Движения были какие-то неловкие. Хотелось прыгать по комнате, отталкиваясь обеими ногами. Но больше смущала узость человеческого взгляда. К тому же, четко виделось только маленькое пятно из всего поля зрения, остальное было расплывчатым. Поэтому взгляд непрерывно прыгал, составляя четкий зрительный образ рассматриваемого предмета. Впрочем, поле зрения синицы тоже не было однородно четким, потому-то она непрерывно и вертела головой.

— Домовой, почему ты поселил меня в синицу? — спросил тогда Тим.

— Восприятие синицы сильно отличается от восприятия человека, поэтому сознанию легче обнаружить привнесенное.

— И долго мое сознание будет обнаруживать привнесенное? — забеспокоился Тим.

— Обычно достаточно суток, — ответил домовой.

— Алё, Тим, вы еще на связи? — Рита решила, наконец, прервать молчание.

— Знаете, Рита, давайте фразу про просмотры «фильмов» не будем использовать в интервью. Очень долго объяснять придется, что же такое проживание адаптирующих эпизодов…

Пальца на ногах Тима вдруг подвернулись под подошву. «Сутки еще не прошли», — констатировал факт циркач.

— Кажется я догадываюсь о каких «фильмах» идет речь, — сообщила Рита вспоминая диадему-эмоцийтрон Ольги, которую она неосторожно надела на голову на фестивали в Медео. Очень живо было воспоминание ощущений ребенка на руках, кормление грудью… До сих пор, словно новая вторая ее натура включалась нежностью и радостью при виде младенцев.

— Рита, вы меня слышите? — забеспокоился Тимур за уже теперь надолго замолчавшую собеседницу.

— Да, ничего. Просто вспомнилось, — спохватилась корреспондент.

— Давайте на этом закончим — не в последний раз разговариваем, я и так наверное навалил все «в кучу» — вам теперь со всем разбираться…

Рита была рада такой информативной «куче» — когда много интересных фактов, то работать легко. Хуже когда их мало. Журналист попрощалась с Тимом и пожелала ему успехов.

— Кстати, Тим, не для интервью — что вы делаете в будущем? В Институте туманно говорят про командировку…

— Рита, я будущем просто счастлив! — расплылся циркач в улыбке. — А ответить на ваш вопрос не могу — сам не знаю! — звонко рассмеялся Тимур.

Рите невольно передалось его беззаботно счастливое настроение. Она тоже широко улыбнулась и отключилась от связи. «Всех бы в такие командировки отправляли», — мелькнуло у нее в голове.

Глава VIII. Радуга света звезд

Тим оторвался на секунду от страстного поцелуя, его взгляд невольно соскользнул с лица Ольги на открывавшийся за ее спиной вид. Дыхание циркача перехватило, и сердце забилось в непередаваемом восторге. «Какой неземной вид!», — невольно подсказало ему сознание.