Путь в космос - [57]

Г о р е л о в (улыбнувшись при виде растрепанного Убийвовка). Оставьте в покое женщину, майор.

У б и й в о в к. Что?! (Удерживает Анну Сергеевну, которая хочет уйти.) Капитан, мей брей… Полегче на виражах…

Г о р е л о в. Еще раз повторяю… Оставьте…

У б и й в о в к (прерывая). А то что будет? Коменданта, может, позовешь?

Г о р е л о в. Нет. Сам управлюсь.

У б и й в о в к. Ты?

Г о р е л о в. Да, я.

У б и й в о в к. А это видал? (Закатывает рукав рубашки, выжимает мускул, потом показывает кукиш.)

Г о р е л о в. Примите холодный душ, майор!

У б и й в о в к (очнувшись). Ох, до чего же я дурной… до чего дурной… (Уходит.)

Г о р е л о в. Простите его, пожалуйста, не расстраивайтесь. Ну выпил человек лишнее…

А н н а  С е р г е е в н а. А я и не расстраиваюсь и не очень злюсь. Позвонил ко мне и сказал: «Есть жалоба». Зашла, а он предложил чокнуться с ним за сорокалетие, заговорил об одиночестве, понес всякую чепуху… Потом выключил свет и полез целоваться. Слабый он человек.

Г о р е л о в. Майор?! Летчик первого класса… Такие махины водит!

А н н а  С е р г е е в н а. Летчик он, может, и хороший, а человек? Был бы сильный, не потянулся за мимолетной лаской. Лучше прекратим этот бесполезный разговор.

Г о р е л о в (пристально смотрит). Странно… Вы такая… и за столиком дежурной.

А н н а  С е р г е е в н а. Что поделаешь, иногда обстоятельства… диктуют нам решение…

Г о р е л о в (прерывая). По-моему, это логика слабых, и не следует к ней прибегать. Сильные люди подчиняют себе обстоятельства.

А н н а  С е р г е е в н а. Вот, оказывается, как!

Г о р е л о в. Вы обиделись? Я этого не хотел. Успокойтесь.

А н н а  С е р г е е в н а. Пожалуйста, не надо меня утешать. Не такая уж слабая. В трудную минуту я и сама могу утешить. И если она у вас когда-либо наступит, долг платежом красен.

Г о р е л о в. У меня она никогда не наступит.

А н н а  С е р г е е в н а. Вы так уверены? Ну, как говорится, давай бог. Когда вы от нас улетаете?

Г о р е л о в. Если все будет в порядке, то завтра.

А н н а  С е р г е е в н а (направляется к выходу). Что ж, желаю счастливого полета, Алексей Павлович!

Г о р е л о в. Простите, а как вас зовут?

А н н а  С е р г е е в н а. До свиданья.

Г о р е л о в. Как, как вас зовут?

А н н а  С е р г е е в н а. Дежурный администратор.

З а т е м н е н и е

Появляется  У б и й в о в к.

У б и й в о в к. Ни одна дама не могла заполнить моего большого сердца, всегда место оставалось, а вот вы, королева красоты… О це да… Яка ж гарная дивчина… (Потирает щеку.) Никогда не забуду, Анна Сергеевна, дорогая вы моя, извините старого дурня! Вы такая хорошая… Анна Сергеевна… прошу…

Входит  Г о р е л о в. Ищет глазами Анну Сергеевну.

Кого шукаешь, капитан?

Г о р е л о в. Да так… Показалось, что вы с кем-то разговаривали.

У б и й в о в к. Це генеральная репетиция, шоб воно наикраще в натуре получилось, мий гарный парубок. (Наливает в стакан воду из графина, пьет.) Ух, и до чего мощная штука вода, особенно после горилки… (Горелову.) Я тут вчера трошки бузил, га? Мей брей, не серчайте на седого олуха, ради всего святого… Люди балакают, мужик я неплохой…

Г о р е л о в. А знаете, что такое хороший человек?

У б и й в о в к. Ну?

Г о р е л о в. Который сперва подумает, а потом действует.

У б и й в о в к (хохочет). От подчепил!.. Гарненько… А все же якая важная ручка у этой королевы красоты! (Смотрит в зеркальце.) Ну куда мне с такой рожей сегодня деваться?… Мабуть, я и есть тот летчик, которому в аттестацию записали: «В выпивке не замечен, по понедельникам трясет головой и с утра употребляет очень много воды». Га?

Г о р е л о в (хохочет). Товарищ майор (показывает на китель), когда же вы столько орденов успели получить? Война давно кончилась. Вы тогда не за штурвал, а за мамину юбку держались…

У б и й в о в к. Разве ты про Убийвовка не слыхал, хлопче? Тоже мне летчик двадцатого века. Был такой случай. Испытывали новый двухтурбинный экземпляр. На большой высоте вошел он в плоский штопор. Приказал экипажу катапультироваться, а сам остался, недалеко от земли машину вывел, газеты писали. Ось як, гарный парубок. А ты вчера старику чуть ребра не поломал.

Г о р е л о в. За неосведомленность извините. А насчет выдворения… иначе поступить не мог…

У б и й в о в к (прерывая). Ладно, ладно… Сам бы на твоем месте так же поступил. Ненавижу себя хмельного до ужаса. Как вы полагаете, мий гарный парубок, должен я извиниться перед королевой красоты?

Г о р е л о в. Пожалуй. У вас неплохо на репетиции получилось.

У б и й в о в к. Получилось? И я так думаю. Подготовился. Но извиниться не могу. И ноги к ней не идут. Слухай, хлопче, пойдем, может, вместе?

Г о р е л о в. А что! Но я-то тут при чем?

У б и й в о в к. Для поддержки морального духа. Вдвоем как-то сподручней, а?

Г о р е л о в. Нет уж, в адвокаты я, пожалуй, не гожусь. Лучше идите один, майор.

У б и й в о в к. Ты так считаешь? Тогда пожелай хоть успеха, по-нашему, по-авиационному, как перед сложным полетом.

Г о р е л о в. Ни пуха ни пера!

У б и й в о в к. К черту! (Встает и решительно, строевым шагом направляется к двери.)

З а н а в е с

КАРТИНА ПЯТАЯ

Квартира № 13 в Звездном городке. На диван брошена шинель. Около стола чемодан, на нем сидит  С в е т л а н а.  Р я з а н о в  у окна. Звонок в дверь.