Путь - [18]

— …ды понял меня, зука? Ды подял деберь, что я с добой сделаю? — прорвался сквозь его мысли наглый голос длинного.

— Кащей, да успокойся ты, — миролюбиво заступился водитель Антоха. — Пусть оклемается парняга.

— Сдышь, Андожка, ды до вообще чизденьгим вызокчил. Зо звоим жогером, — тут длинный Кащей резко повернулся к Тяпе и взмахнул рукой. — Бдя, Дяба, вбдавь мне, зука, дос! Не могу дак говорить, зам зебя не подибаю. Ды же убеешь, бдадан.

— На, сначала, — Тяпа лениво качнулся вперёд и, вытащив из кармана куртки блестящую фляжку с красным кожаным футляром, передал её длинному Кащею. Тот сделал добрый десяток глотков, выдохнул, задохнувшись от крепости напитка, глубоко вздохнул и наклонил голову веред. — Давай!

Тяпа очень мягко, профессионально прошёлся руками по носу и нащупал место смещения, потом поднёс один кулак к месту перелома, а вторым резко ударил по нему, как молотком. Кровь хлынула из носа прямо на белую рубаху Кащея, но тот всё равно удовлетворённо замычал. Минут двадцать они ехали в полной тишине, нарушаемой только кряхтеньем и сморканьем Кащея. Он открыл окно и закурил, понемногу отпивая из фляжки, пока Тяпа не возмутился. Получив свою флягу обратно, тот жадно присосался, пока не выпил её, по всей видимости, до дна. Когда он глотал, Алекс внимательно её рассмотрел — это была плоская медная фляжка грамм на триста-четыреста. На красном фоне кожаного футляра было выгравировано изображение с двумя дымящимися стволами. В воздухе отчётливо запахло алкоголем. Вскоре Тяпа начал глупо улыбаться, язык у него развязался, и, по всей видимости, он решился поболтать.

— Чё смотришь, доктор? Фляжка понравилась? Ручной работы, между прочим! А у тебя такой не было и не будет никогда! А?

Никто не стал продолжать диалог, и Тяпе пришлось поднимать новую тему.

— Вот чё сейчас нельзя в салоне биты возить, да? Вот раньше можно было, так она всегда под рукой. А тут в багажнике за колесом, да нахрен она там нужна? Какой-нибудь бык такой, как этот сегодня, — махнул он на Алекса, — попадётся, и чё, побежишь сначала багажник открывать, колесо доставать? Все такие махаются, а ты типа решил резину поменять, — засмеялся Тяпа своей шутке. — На шипованную.

— Да, Тяпа, и не говори, — поддержал его захмелевший Кащей, потерявший гнусовость. — Раньше куда веселее было. Помнишь, мы с тобой быков на движах* (дискотеках, тусовках) ломали? Подъедем на трёх четырёх мобилах, биты в руки, через охрану как масло пройдём, ещё и погрозим, чтобы копов не вызывали.

— Ага, — заулыбался Тяпа, погрузившись в воспоминания.

— Слышь, Антоха, у нас тогда житуха вообще весёлая была, — повернулся Кащей к водителю. — Когда молодыми были. Мы с Тяпой как-то на движ пришли, сидим, пьём, телочки с нами танцуют, и тут какой-то бык начал рогами мотать, задели его видите ли. Ну, мы дали ему по роже, чтобы не мычал. А он сбегал, ещё пять-шесть голов своего стада привёл, и начали рамситься…

— Ага, там прикол был, — прервал его Тяпа. — Там Кащей такой говорит: «Вы знаете, кто я? Я ващета Кащей», а один из них и отвечает: «Да? Так у тебя смерть в яйце что ли?».

И Тяпа в голос заржал, Антоха тоже заулыбался, а Алекс совершенно не понял истории. Кащей сначала недовольно промолчал, а потом прикрикнул на Тяпу, чтобы тот со своей трепотней не вмешивался в его рассказ.

— Так вот, мы бы их там сами всех постелили, но с нами кобылки, сам понимаешь. Мы, короче, помирились такие вроде с этими быками, вышли с движа, сразу за пацанами слетали и обратно приехали уже на четырёх мобилах…

— Три, по-моему, было, — начал было Тяпа.

— Да завали хлебало, Тяпка! — прикрикнул Кащей. — Видишь, я человеку историю рассказываю. Короче, приехали на четырёх мобилах, влетели в зал и ка-а-к начали всю эту шалупень битами стелить. Там просто полный разгром был, диджею даже прилетело, — он хмыкнул. — Вот времечко то было. И биты можно было носить, и всё всех устраивало, не то, что сейчас.

— Да-а-а, прикольно раньше было! У самого молодость бурная, всякое бывало, — покивал головой Антоха и замолчал было, но вдруг добавил. — Хотя, с другой стороны, то, что их запретили, тоже есть плюс в этом. Вот у меня у маминой подружки дочь еёная как-то тоже давно пошла на движ. С девчонками, с друзьями веселятся, танцуют. И тут шум, гам, влетают какие-то уроды, начинают махаться, и ей случайно тоже достаётся. Еёный парень за неё вступился, так ему прилетело так, что он теперь чистой воды инвалид. Битой, кстати, прилетело. С одной стороны, снизу, просто челюсти с зубами нет — все раздробили в сопли. Я видел его как-то, это тихий ужас — следы от скоб, швы… А они ведь ничего никому не делали, просто пришли отдохнуть.

— Да, это уже полный беспредел, конечно, — серьёзно покивал головой Кащей. — Базаров ноль, биты опасная штука, их можно только здравым пацанам давать.

Вся покивали и помолчали.

— А где дело то было? — вдруг подал голос сзади уже изрядно осоловевший Тяпа.

— Чё?

— Где было то это, когда челюсть сломали?

— А в этом вроде, в Сиреневом тумане. Знаешь?

— Ну да, в Сиреневом тумане. Точно! — опять усмехнулся Тяпа.

— Знаешь, говорю, где это?