Путь птиц или дорога чуда - [32]

Ключи от квартиры Андрей конечно же обнаружил под партой, за которой уснул. Остальные уроки прошли для него вполне благополучно. Он без особых последствий подремал на географии, получил четверку по литературе, а на истории поднял руку, но когда его вызвали к доске, забыл о чем надо рассказывать. В голове у него крутились обрывки приключений в стране снов, а самое главное, Андрею не давало покоя обещание найти Книгу Судеб, которое он дал Рыцарю Очень Печального Образа и Синему Другу.

После уроков Андрей с Петькой отправились домой. Путь они выбрали более длинный - через парк, мимо небольшого городского озерца, в котором местные рыбаки ловили ротанов. Здесь мальчишки покатались на плоту, обстреляли и потопили не менее сотни вражеских кораблей, а затем грязные и довольные двинулись дальше. По дороге Андрея так и подмывало рассказать другу о своем путешествии, но он помнил обещание, никому ничего не рассказывать, а потому просто так поинтересовался:

- А тебе снятся сны?

- Еще какие, - размахивая портфелем, ответил Петька. - Вчера снилось, что я летаю.

- На лошади? - вспомнив об Аделаиде, быстро спросил Андрей. Петька посмотрел на него как на сумасшедшего и покрутил пальцем у виска.

- Лошади не летают, дундук.

- Это смотря какие, - вздохнул Андрей.

- Конечно, - рассмеялся Петька. - Если её столкнуть с крыши или сбросить с самолета, тогда любая полетит.

- Парашют нужен очень большой, - подумав ответил Андрей.

- И без парашюта полетит как миленькая, - Петька запустил портфель вверх и закричал: - Смотри, смотри, портфели летать начали.

- А ты во сне куда летал? - не переставал допытываться Андрей.

- Никуда. Во дворе немножко полетал и пошел домой играть на компьютере.

- А я... - чуть было не сорвалось у Андрея, но он вовремя спохватился. - А я по воздуху летал.

- А я по земле что ли? - удивился Петька. - Мне позавчера очень хороший сон приснился. Как-будто я учитель математики, а Лиана Викторовна ученица. Я вызвал её к доске и говорю: "Ну что, Лиана Викторовна, небось не выучили теорему?" А она таким тоненьким голосом и отвечает: "Не выучила, Петя". Ну я ей и влепил в журнал такую здоровую двоищу - во весь лист. А она заплакала и говорит: "За что, Петя?" "А за то, - говорю я. - Сколько вы мне двоек в этом году поставили? Не помните?" А она ещё сильнее плачет. И вдруг, вижу, а это уже не Лиана Викторовна, а географичка. Я ей и говорю: "Ну что, Татьяна Семеновна, можете мне на карте Японское море показать?" "Не могу", - говорит. "И вам двоечку - получите пожалуйста. А завтра чтобы пришли в школу с родителями". Географичка тоже давай плакать...

- Знаю, - перебил его Андрей. - Потом ты выгнал из класса директора школы, завуча поставил в угол, а историчке велел вымыть все парты.

- Нет, потом я проснулся, - ответил Петька.

За интересным разговором ребята незаметно добрались до дома и договорились встретиться через пятнадцать минут во дворе.

Почти весь остаток дня Андрей провел на улице. Делать уроки в такую погоду, за неделю до каникул ему казалось преступлением. Похоже было, что все детское население района высыпало на улицу. Асфальт, на сколько хватало глаз, был исчерчен классиками, портретами и надписями. В песочницах строились дворцы и дороги. Юные гонщики на трехколесных велосипедах стайками гоняли вокруг домов. Мячи, воланчики и летающие тарелки, словно неизвестные птицы или насекомые мелькали в воздухе, и над всем этим весенним столпотворением стоял галдеж: визг, крики, смех и плач.

Домой Андрей вернулся таким уставшим, будто пешком проделал путь из Питербурга в Москву с двумя большими чемоданами в руках. Пара свежих царапин, синяк и глина на школьных брюках говорили о том, что время он провел не зря, что Андрей выжал из этого замечательного солнечного дня все, что можно.

За ужином Андрей жевал медленно, не закрывая от усталости рта, отчего куски иногда вываливались у него обратно в тарелку.

- Ты случайно не заболел? - встревоженно спросила мама.

- Нет, - ответил Андрей. - Очень много было уроков. Устал.

- Много, это сколько, восемнадцать, двадцать? - насмешливо спросил папа.

- Шесть, - ответил Андрей и тяжело вздохнул.

- Не понимаю, - сказала мама, - как можно таких маленьких детей держать в школе по шесть часов. Посмотри на него, он же падает со стула.

- Со стула он падает не поэтому, - ответил папа. - После шести уроков он ещё полдня гонял собак. Я когда возвращался с работы, видел, как он висел на ветке, будто мартышка.

- И все равно, - настаивала на своем мама. - Можно подумать, что в школе их готовят в академики.

- Правильно, - сказал папа, - кого-то готовят и в академики. Может быть даже нашего оболтуса.

- Конечно, - усмехнулась мама, - академиком станет один из всей школы, а мучаются триста детей. Выбрали бы сразу одного вундеркинда и мучили бы хоть по десять часов в день.

В этот вечер Андрей лег спать пораньше. Солнце ещё не зашло за горизонт. Оно пробивалось сквозь шторы в виде множества ярких точек, которые напоминали микроскопические горящие лампочки. Лежа в постели, Андрей осоловело смотрел на них и размышлял о том, как хорошо, что в реальном мире ничто просто так не появляется и не исчезает.