Путь проклятых - [7]

- А это… правда?

- Не знаю. Но очень хотелось бы в это верить. Так было бы легче мне. Да и им- тоже. Только это все теория, а на практике… сама видела.

- Я понимаю… (Ни черта ты еще не понимаешь!) Только это все равно здорово!

Я потрясенно остановился.

- Что - здорово? Быть мертвым, спать в гробу, бояться солнечного света и по ночам охотиться на людей?

- Нет… хотя и это… но ведь это совсем другая жизнь!

- Ага, вернее - смерть!

- Нет, жизнь! Ты ведь ходишь, разговариваешь, шутишь, куришь вон даже! И руки у тебя теплые! Не веришь?

- Верю…- я с изумлением понял, что она говорит правду. Что же со мной происходит?!

- А еще ты влюбился. В меня! Скажешь, неправда?

- Правда, - невесело усмехнулся я. - Только лучше бы тебе держаться от меня подальше! А мне - от тебя.

- Глупенький! Ты ведь живой! Хотя и вампир. Но ведь это просто здорово! Школа, потом институт, работа, семья, магазины, телевизор - разве это жизнь? А вот у тебя…

- Ну да, чужие глотки рвать - это действительно жизнь! - огрызнулся я.

- Ну почему ты опять…- на глазах у Эльвиры выступили слезы. - Да пусть даже глотки рвать! - вдруг выкрикнула она. - Все лучше, чем так… прозябать. Это по крайней мере - настоящее! Это - жизнь. Или смерть. Но - настоящая, а не та, что все себе придумывают, как в этих сериалах…

Она замолчала, всхлипнула.

- Ну что ты, милая, успокойся, - я обнял ее за плечи, и она вдруг вскинула голову, рванулась ко мне и припала к моим губам своими - такими нежными, такими сладостными…

Она чуть было не добилась своего. Ее шея была совсем рядом, она словно специально подставляла ее: белая бархатистая кожа и так соблазнительно, приглашающе трепещущая в ожидании жилка…

В последний момент я с невероятным усилием отшатнулся от нее, поняв: Эльвира действительно делала это специально! Она хотела, чтобы я ее укусил! А потом… потом у меня уже не будет другого выхода, кроме как сделать ее такой, как я - просто убить ее я бы не смог, и она это знала!

- Нет, девочка, не выйдет! - прохрипел я, с трудом подавляя туманящее разум нестерпимое желание. - Ты сама не понимаешь, что делаешь! Ведь обратной дороги уже не будет - даже если кто-нибудь всадит мне в сердце осиновый кол до рассвета! Это все красивые сказки, а как оно на самом деле - ты уже видела. И это еще не все! Неужели ты хочешь…

- Хочу, - очень серьезно ответила она, глядя мне прямо в глаза. - Ведь это мой единственный шанс стать не такой, как все! Стать такой, как ты! Ведь я тоже люблю тебя, - тихо добавила она.

- И я люблю тебя, девочка, - я провел рукой по ее волосам. - Это ново и необычно для меня, вампира, ночного убийцы - но я люблю тебя! Может быть, именно поэтому мои руки теплеют, когда мы вместе. Я ведь никогда никого не любил раньше… Но именно поэтому я не позволю тебе стать такой, как я! Я проклят, Эльвира! Я - мертвый, что бы ты ни говорила! А ты… тебе еще жить и жить! Лучше всего нам было бы расстаться, но… я уже не могу без тебя!

- А я - без тебя, - прошептала она. - Ну ладно, раз ты не хочешь - давай просто целоваться!

Мы целовались долго и самозабвенно. И в эти мгновения я на самом деле ощущал себя живым.

Потом, уже под утро, я спешил к себе, и не успевал, небо на востоке уже занялось ослепительным жгучим сиянием, еще невидимым для людей, но причинявшим мне боль; в голове колокольным звоном гудела бешено пульсирующая кровь, мысли путались, и я бежал из последних сил, я мчался, летел… я действительно летел! Впервые в своей посмертной «жизни» я смог взлететь - и это спасло мне «жизнь».

Я успел.

Успел в последние мгновения перед испепеляющим рассветом.

Да, что- то со мной действительно происходило.

* * *

…Два наполовину погруженных в прозрачный студень тела на высоких, похожих на надгробия, постаментах. Под потолком - пригашенные бестеневые лампы, как в операционной. Разноцветные водоросли проводов, болотные огоньки индикаторов, бельма экранов… Голоса. Обрывки фраз.

- …по сценарию. Следующим… активация… экстремальные условия… градиент психической напряженности…- голос обволакивает серой ватой, в которой прячется отточенная хирургическая сталь.

- …очень любопытных эффектов. Клиническая смерть… замедление метаболизма; сердце почти не бьется, дыхание… изменение химического…- уверенный индиго, карминовые прожилки нездорового интереса.

Кто же эти двое, залитые в студень, распятые на двух надгробиях? Кто?!

Почему- то мне это кажется очень важным. Но сфокусировать взгляд никак не удается, картинка плывет; последнее, что я вижу -чье-то лицо, склоняющееся…

* * *

Я уже видел этот сон, видел! Но он всякий раз ускользал, не давался, оставляя после себя лишь некие смутные, неясные ощущения - и лишь сегодня мне удалось удержать его в памяти, сохранить хоть что-то после пробуждения.

Я чувствовал: это было нечто большее, чем просто сон, игра причудливых образов. Некая иная, внутренняя реальность?

Или…

Что- то менялось во мне -впервые за двадцать с лишним лет посмертного существования!

* * *

…Разумеется, мы с Эльвирой (Эльвица, Элис [1] , Девочка Эли [2]- я называл ее по-разному, и она каждый раз так искренне смеялась над очередным подобным прозвищем, что я не уставал выдумывать все новые) - разумеется, мы с Эли встречались с тех пор каждый вечер. Мы были уже не в силах расстаться, и я больше не предпринимал попыток оттолкнуть ее; я понял - это судьба!