Путь Наюгиры - [8]

— Совершенно никакого, — согласился ректор. — Сейчас вы впервые начнете постигать знания по нашей методике, а это — очень важное событие.

— Надеюсь, ваши знания совместимы с нашим здоровьем? — пошутил Изольд, только глаза выдавали его беспокойство. — Жить-то мы будем или не очень?

Ректор лишь рассмеялся:

— У вас не обнаружено никаких болезней, препятствующих знанию. Целители довольны вашим здоровьем.

— Целители? А я-то думал, это банщики! — тихо проговорил Изольд.

В это время в помещении появились трое, которых Кромин счел прислужниками. Каждый из них нес на маленьком подносе высокий кубок. Поставив их перед сидящими, служки чинно удалились. Кромин приподнял матерчатый кружок, которым был прикрыт кубок. Сосуд был почти до краев наполнен непрозрачной густой жидкостью, похожей на фруктовый сок с мякотью.

Ректор поднял бокал.

— Время воспринять знания, — сказал он торжественно.

— А вы что пьете? — сбил пафос момента Изольд, как бы ненароком заглянув в кубок ректора. — У вас ведь другой напиток! — с подозрением в голосе добавил он.

— Разумеется, другой, — с некоторым удивлением отозвался ректор, явно шокированный словами Изольда. — У меня в кубке всего лишь вино. Сегодня только вы удостоены приобщения к знаниям.

Ректор посмотрел на вытаращенные глаза Изольда, а Кромину стоило больших трудов не разрушить улыбкой величие момента.

— Этот напиток и есть суть нашего метода, — провозгласил благоговейно ректор. — Осушите ваши кубки во имя наших будущих успехов, встаньте на путь знания.

Ректор поднес свой бокал к губам, выцедил вино и причмокнул от удовольствия.

— Пьем, — решительно сказал Кромин.

И медленно, глоток за глотком, выпил содержимое кубка. Изольд с сомнением почесал подбородок, а затем лихо осушил свой сосуд.

— Вот ведь гадость! — скривился он. — Советую прогнать повара.

— Действительно, странный напиток, — согласился Кромин. — Смахивает на какой-то жидкий мясной мусс. Да и с солью перестарались. Чем бы запить этот бульон?

— Сейчас подадут вино, — сказал ректор.

Внесли кубки, полные вина, настоящего вина, такого Кромину давненько не приходилось пробовать. Изольду оно тоже понравилось.

— За успех наших общих дел! — сказал он, подняв кубок.

— Может, пригласим наших преподавателей, — предложил Кромин.

— Они не смогут принять участие в нашей встрече, — сказал ректор.

— Что, опять кастовые различия? — удивился Кромин. — Теперь-то мы чем различаемся?

Ректор задумался.

— В каком-то смысле — ничем, — ответил он. — Но дело в том, что сейчас вы заснете…

— С чего это мы заснем! — вскинулся Изольд и неожиданно зевнул.

Кромин насторожился, но на него уже накатывал внезапный сон — подминал, мягко давил, соблазнял тишиной, свежими простынями, мягкой подушкой…

* * *

Он проснулся в своей постели. Открыл глаза. И увидел перед собой чье-то смутно знакомое лицо. Сделал мгновенное усилие, чтобы вспомнить.

— А, целитель, приветствую вас.

Язык как-то странно и непривычно ворочался во рту. После давешнего угощения, что ли?

— Здравствуйте, почтеннейший Кромин, — ответил целитель. — Поздравляю вас.

— Благодарю, хранитель здоровья. А с чем связаны ваши поздравления? — спросил, протирая глаза Кромин, а сам при этом слегка удивился, поскольку не ожидал, что за это время Горбик успеет научить еще одного местного жителя терранскому.

— Поздравляю с тем, что вы прекрасно говорите на наюгири! — сказал целитель.

— А разве я… — и он замолчал, обнаружив, что язык вовсе не произносит добрые старые терранские слова, а щелкает, причмокивает и подсвистывает одновременно.

Кромин задумался. Он не ожидал такого быстрого результата, поскольку к занятиям они так и не приступили. Впрочем…

— Так значит ваша методика заключается в гипнопедии? — спросил он, причем термин «гипнопедия» в его устах прозвучал как «умение передать знание от бдящего к спящему».

— Это интересное предположение, но, увы, нам неизвестен такой способ. Давайте-ка посмотрим, как вы себя чувствуете.

— Чувствую себя прекрасно.

— Все же убедимся в этом, — мягко произнес целитель в ключе доброжелательной настоятельности, при котором присвист излишен, а щелчки звучат чуть жестче.

Целитель принялся водить ладонями вдоль тела Кромина.

— Славно… Отлично… Великолепно… — бормотал он, чем-то напоминая успокаивающей манерой доктора Латышева с орбитальной станции.

— А вот печень все-таки у вас немного странная, — голос целителя стал строже.

— Что там с печенью, — нахмурился Кромин и сделал попытку встать, но целитель помешал ему.

— Полежите еще немного! Печень у вас просто немного другая, не такая, как у нас. У меня были некоторые опасения, вы могли плохо или не в полной мере воспринять знания. Это сказалось бы на вашем владении языком. Кое-кто из целителей был даже против применения нашей методики к терранам, они считали, что из-за некоторых отличий все может пойти прахом. Я рад, что подтвердилась моя правота, ваш организм не отторг знания.

— У моего коллеги были проблемы с печенью? — спросил Кромин.

— Не больше, чем у вас. Почтеннейший Изольд усвоил язык в полной мере. Он в восторге!

— Еще бы! — усмехнулся Кромин. — Для него было бы ударом, если бы выяснилось, что его печень не позволяет выучить язык.