Путь мертвеца - [90]

– Думаю, что пришлет – если только такие люди вообще в степи найдутся. Я ведь говорил, царь – не дурак, да к тому еще и трусоват. Он в тот раз, когда мы у него «гостили», разрывался между страхом и смелостью, которую он обязан выказывать. Покажешь, что мягок, испугаешься кого на глазах подданных – и готово, свергнут. А здесь, кроме прочего, он покажет, что в нем, Терманкьяле, нуждаются колдуны. Кочевники магию очень боятся… да ты и сам видал, чего рассказывать. Так что царь должен прислать кого-нибудь.

– Хех. Просто их обжулить да напугать. Не зря от края до края поговорка: глуп, как кочевник. Я вот уже подметил, они везде одинаковые, словно от одной матери рожденные. Что вот эти лейденцы, что те олухи из Страны Без Солнца, что наши, наодимские. Слыхали ли вы, господин, сказку про Сильку, кочевника из Прибарьерной степи?

– Нет, скажи.

– Хорошо, – Лимбул с довольной улыбкой поерзал задницей в седле, словно бы говорить собирался оттуда и хотел сделать как поудобнее. Впереди, за мостом, расстилалась скучная зелено-коричневая равнина, едва нарушенная цепочкой крошечных холмов к юго-востоку, и кроме баек, развлечься в предстоящие полдня было нечем. – Не помню уже, сколько лет минуло с тех пор, да и неважно это. Дураки – они и сто лет назад дураки были. Родился в степи чересчур способный вождь, в одном из племен побольше. Испокон веку все тамошние жители пробавлялись мелким разбоем на тракте, да овец кое-каких пасли, соли добывали. Жили они маленькими родами. А этот молодец, где словом, где силой, многие мелкие стаи кочевников себе подчинил. Там сотню, здесь две – так и насобирал в свое становище несколько тысяч людей, а воинов из них тоже не менее пяти тысяч оказалось. И тогда решил вождь этот, что теперь пора ему не грабежом пробавляться, а сразу все приморские княжества завоевать. Содрал с новых подданных податей поболе – сыром там, дедовским награбленным серебром и золотом, шкурами – да и обменял это все в Хорбаге на оружие и доспехи. Снарядил армию и двинул ее в поход. Первой должна была стать Сурахия, но для начала Силька решил размяться на караванах, да на фортах, что по дороге стоят. Они тогда крепкими были, да многочисленными, не то что сейчас. Конечно, с такой большой армией все ему удалось в лучшем виде: с караваном редко когда три десятка охранников, в крепости сотня вояк. В восточном форту захватили они караван с вином, а в том караване ехал на восток один молодой колдун. Вино кочевники тут же все вылакали, а мага приволокли на допрос к самому Сильке.

– Скажи-ка, городская крыса, – важно спросил пьяный вождь. – Силен ли твой собрат в Сурахии?

Тут надо сказать, что молодой колдун был сыном нарданского верховного мага и хотел жениться на одной из сурахийских принцесс. Умный он был, да тут и большого ума не надо, чтобы понять: разразится война, плохо придется его невесте… Это если он даже сумеет из лап кочевников вырваться.

– Ох, – говорит. – Жаль мне тебя, вождь. Хоть сурахийская армия меньше твоей будет, и стен у города никаких нету, колдун тамошний страсть как силен. Не справиться с ним солдатам, не справиться с ним и твоим шаманам.

Лизоблюды Сильки кинулись было порубить наглеца на кусочки, но сам вождь, хоть и пьяный был, соображать еще мог. Он же там умным считался, так что решил поступить мудро.

– Стойте, собаки! – заорал он лизоблюдам и пинками их разогнал по сторонам. – А если я тебе, нечестивцу, дам вина, женщин, золота сколько хочешь – пойдешь ко мне служить?

– Эх, – ответил юноша. – Рад бы, да толку тебе от этого мало будет. Я ведь в магии постиг только самые начала, и против сурахийского колдуна – никто. Но есть у меня для тебя кое-что такое, что поможет с ним сражаться.

Тут он расстегнул кафтан и показал спрятанный на груди амулет на веревочке – несколько связанных косточек.

– Сие мощи великого и ужасного демона Иннолеума. Кто им владеет, может приказать явиться духу демона, который выполнит любое желание владельца…. Это мне батюшка подарил.

Опять рванулись вперед лизоблюды, чтобы порубить колдуна на кусочки, амулет отобрать пока не поздно. Где им было, тупым, подумать о том – почему же колдун давным-давно Иннолеума не вызвал и не сокрушил все кочевое войско? Юноша же тем временем поднял вверх руку и закричал:

– Стойте! Амулет будет действовать только тогда, когда прежний хозяин подарит его новому по доброй воле!

Силька вскочил на ноги и завопил:

– Дари мне его побыстрее! Подаришь – дам коня, золота и охрану, скачи себе в Рха-Удану. Не подаришь – пытать буду и все равно заставлю подарить!!

Колдун потянул амулет за веревку и снял с шеи. Оказалось, что в обхвате он такой, что едва на запястье налезет. Волшебная штука, не иначе! Кочевники на него с восхищением глядят, а Силька разве что не подпрыгивает от нетерпения.

– По хозяину размер, – гордо сказал колдун. – Можно его на руке носить, можно на шее, можно вместо пояса натянуть. Ничем не разрежешь, не сожжешь, не сдернешь. Дарю его тебе, вождь – носи вечно, не снимая ни на миг.

Силька вырвал амулет из рук колдуна и с хохотом напялил его себе на шею, прямо поверх кожаного ворота рубахи.