Путь меча - [48]

Шар подплыл к радужному куполу, выставленному коротышками, и начал медленно, но неотвратимо продавливать его внутрь. Со стороны купола уже раздались обреченные крики, когда внезапно преграда развернулась и обхватила шар со всех сторон. Теперь недовольные возгласы раздались уже со стороны эльфов. Немного повисев в воздухе, словно раздумывая, шар в упаковке двинулся назад к отряду, по напряженным лицам магов предводитель отряда понял, что происходит нечто незапланированное.

Издав натужный возглас, Фаринил вертикально свел раскрытые ладони вместе и потер их друг об друга – шар немедленно потерял зеленый цвет и начал раздуваться в размерах, приобретая красный оттенок. В какой-то момент он вдруг стал ярко-желтым и громко взорвался, откинув волной твердого воздуха первые ряды отряда эльфов назад.

Фаринила отбросило на воинов, стоящих сзади, его напарнику повезло меньше, его воздушным ударом сильно оглушило о дерево, но одного маги всё-таки добились – защита была снята.

Отдав команду разделиться на три группы, Верен взял в руки щит. Как всегда, всё решает старое доброе воинское умение, пора показать гоблинам, кто в лесу хозяин.

Первая шеренга мечников выдвинулась к убежищу гоблинов, которые почему-то хранили полное молчание. Лучники выдвинулись во вторую линию, они должны будут вести заградительный огонь, если коротышки вздумают предпринять вылазку, от этих дикарей можно всего ожидать. Сейчас лучники настороженно выцеливали тени движения за деревьями, имея приказ стрелять при малейшем шевелении. Второй, запасной, отряд мечников должен будет вмешаться только в случае крайней необходимости – не стоило забывать, что они на землях зеленых уродцев.

Один из воинов в шеренге мечников вдруг повалился на землю и начал нелепо дергаться, пытаясь встать, затем снова упал и замер. За первым последовал второй, он схватился за ногу и, дергаясь в конвульсиях, скатился к подножию холма уже трупом.

– Лар! Они стреляют отравленными дротиками.

– Всем назад! Лучники, огонь! – Верен не мог поверить своим глазам, коротышки ещё не показались, а лучшие воины леса уже имеют двух мертвых и несколько раненых. Во время отступления количество трупов увеличилось ещё на одного эльфа; несмотря на плотную ответную стрельбу, гоблины били точнее.

Услышав наконец крики боли из укрытия гоблинов, эльфы приободрились и усилили обстрел, на звук они стреляли едва ли не лучше, чем на движение. Впрочем, десять циклов с луком в руках кого угодно поставят на грань мастерства. После нескольких залпов крики в убежище прекратились, коротышки затаились, а в это же время ряды эльфов вернулись обратно на старую позицию.

Верен не сомневался, что большая часть гоблинов выжила и при новом приступе он опять потеряет какое-то количество бойцов, а, учитывая, что после эльфов в лесу – лучшие бойцы именно коротышки, и удобное место для обороны, размен в лучшем случае будет один к одному.

– Лар! В одном переходе от нас появились гоблины, не менее десяти рук и с ними по крайней мере два опытных шамана.

Верен думал недолго:

– Фаринил, сможешь передать шаману коротышек сигнал о прекращении боя? Нам нужно поговорить с их вождем.

– Лар, это опасно. Зелёная плесень не знает чести, они просто животные, по ошибке природы ходящие на двух ногах.

– Они не больше животные, чем мы. – Долгая жизнь на фронтире научила Верена пренебрегать чувством здорового шовинизма и гордыни в пользу целесообразности.

– Дай ему знак, что мы готовы к переговорам. Сам будь готов защитить меня, ну или, – он нервно усмехнулся, – отомстить, если они решат воспользоваться моментом.

Фаринил на мгновение закрыл глаза.

– Все готово, лар. Будьте настороже, дистанционную защиту я не смогу держать долго.

– Хорошо, надеюсь, коротышки не станут обсуждать со мной поэзию. – Маг обиженно насупился, а со стороны окружения, несмотря на опасность момента, послышались нервные смешки. Тайная страсть Фаринила была в некотором роде отдушиной мрачных будней отряда. В самом деле, что может быть смешнее обвешанного смертоносными артефактами мага в боевом одеянии, остервенело грызущего перо и задумчиво закатывающего глаза в моменты написания очередных виршей на привале.

* * *

Оруку было плохо, так плохо, как не было еще ранее. Дух, подтвердивший договор, был очень силен, но и он не смог удержать щит против сдвоенной атаки двух магов.

После разрушения особенно сильного заклинания создание верхнего плана, исчерпав оплату договора, ушло, его часть сделки была выполнена – сделано было даже более оговоренного. По шаману же ударил откат энергий после уничтожения защиты, заливая испачканную в грязи одежду кровью из носа; он побелевшими костистыми пальцами сжимал слабо светящийся посох. Всё плохо. Наведенным копьем магов задеть не удалось, иначе шаман бы почувствовал истечение тонких энергий, пострадал лишь кто-то из воинов.

– Ну что, племя? Повоюем? – со зловещей улыбкой спросил Аюк. – Готовьте шипы.

Каждый из оставшихся снагги приготовил полую трубку, из которой они стреляли шипами с парализующим ядом. Использовали это оружие обычно для охоты, для обездвиживания мелкой птицы, сейчас же Аюк обошел всех воинов с маленьким деревянным сосудом и дождался, пока каждый макнет туда по дротику. Судя по знакомому запаху, Орук принюхался, это был змеиный яд, смешанный с соком корней одного редкого кустарника. Попадание на кожу такой смеси вело к быстрой и мучительной смерти, практически без вариантов. Поэтому у каждого воина был только один выстрел, потом трубку можно было только выкидывать. Второй раз ее использовать стал бы только самоубийца.