Путь Князя - [73]

Рат медленно обвел взглядом чадящий горизонт, а затем опустил глаза и тихо произнес:

– Иногда Господь попустительствует тому, что животное овладевает людьми гораздо больше, чем обычно. Дабы люди смогли сами понять, на что способно животное, если позволить ему делать то, что ему хочется. Сейчас у вас именно такое время…

– При чем тут это? – воскликнула Барабанщица. – Это же сделали люди из твоего мира.

Рат грустно улыбнулся.

– А как ты думаешь, смогли бы они сделать это, если бы в вашем мире нельзя было так легко купить почти каждого… Если бы здесь могли ясно видеть – кто друг и кто враг. И знать, что то, чего хочет от тебя твой враг, нельзя делать ни в коем случае. Даже если это кажется тебе самому не менее, а может быть, даже более… выгодным.

Не поэтому ли, Даниил, ты не согласился взять совершенно сумасшедшие для тебя деньги, что почувствовал в том, кто назвался Артуром Александровичем, врага? Причем настоящего, истинного врага.

Ваше время носит у нас имя времени Тьмы. И о нем рассказывается как о времени, когда люди видели мир в извращенном, зеркальном отображении. Когда воля, честь и чувство собственного достоинства были заклеймены как закомплексованность, замороченность и нетерпимость. А безволие, бездумие и бесцелие одобрительно назывались терпимостью и толерантностью. Когда во главу угла было поставлено лишь воплощение желания. Желания похудеть, научиться кататься на каком-нибудь сноуборде или заняться дайвингом. Когда почти единственный Путь, который стал доступен для человека, оказался Путь крестьянина. И даже ему следуют очень немногие, предпочитая быть богатым, знаменитым и обладающим максимальными возможностями для удовлетворения своих хотений быдлом… Ты по-прежнему считаешь, что у тебя нет ответа на твой вопрос, Маша?

Барабанщица медленно качнула головой, а затем покосилась по сторонам и, тяжело вздохнув, спросила:

– И… что, ничего нельзя сделать?

Рат задумался.

– Почему же… можно, – он усмехнулся, – генерал действительно дал мне возможность очень сильно вмешаться в ткань вероятностей этого времени. Так что… можно. Только, как вы теперь уже знаете, все имеет свою цену.

Они переглянулись. А потом Данька спросил:

– И какую цену должны заплатить мы?

– Самую большую, – спокойно ответил Рат, – знание, – он сделал паузу и поочередно посмотрел на каждого, а затем продолжил: – Я могу сделать так, что ни я, ни генерал никогда не появимся в этом мире. И потому ничего этого, – он указал рукой на стоящие над горизонтом дымы, – тоже не будет.

– Но ведь тогда исчезнет то, чему ты нас научил? – возмущенно воскликнул Гаджет.

Рат улыбнулся:

– Да, это так. Но должен вам сказать, что на самом деле я не привнес в ваш мир ничего нового. Все, что я рассказывал вам, УЖЕ СУЩЕСТВУЕТ. В текстах, статьях, книгах – современных и древних…

– А… то, что ты рассказывал о будущем? – растерянно переспросила Немоляева.

– А ты не поняла, почему по сравнению с тем, что нам обычно рассказывал Рат, тот рассказ был таким… неестественно примитивным? – тихо сказала Барабанщица и, обращаясь к Рату, спросила: – Ты цитировал, верно? Какой-то фантастический роман?

Рат кивнул.

– Да, но, в общем, там все изложено верно. Просто действительно очень уж примитивно…

– То есть теоретически мы сами сможем научиться всему тому, чему научил нас ты? – уточнил Кот.

– Это уж очень теоретически, – уныло констатировала Катя. – Как вспомню, каким мусором была забита моя голова… Я тогда не просто не могла, но еще и отчаянно, изо всех сил, не хотела ничему подобному учиться. И была абсолютно уверена, что и думаю, и живу совершенно правильно. И… что же нам делать? – растерянно спросила она.

Рат пожал плечами:

– Решать вам…

Эпилог

В «Стар-лайте» вся компания обосновалась на угловом диванчике. Увидев Даньку, Гаджет призывно завопил:

– Джавецкий, дуй сюда, я тебе место держу.

Из всех участников злополучного погружения не было только Билла. Зато присутствовал не ходивший на погружение Кот. Рядом с ним, как обычно, сидела Немоляева, а рука Кота так же, как обычно, лежала на ее бедре. Данька вообще подозревал, что Немоляева и в диггеры-то пошла из-за Кота. Потому как никакой другой причиной объяснить появление этой коровы в их компании было решительно невозможно.

Барабанщица сидела напротив. Справа и слева от нее было пустое пространство. Вообще, не будь Билла, их компанией точно бы верховодила Барабанщица.

– Наконец-то… – начала она в своей обычной манере и… запнулась. Потом потерла лоб, покосилась на Даньку и, сморщив нос, замолчала. А все переглянулись, отчего-то тоже испытав даже не неловкость, а… некое неудобство, как будто сделали или, наоборот, не сделали то, что вроде как сделать было надо. У столика нарисовалась официантка, симпатичная девчонка в короткой юбочке с биркой «Таня» на кофточке.

– Будете что-нибудь заказывать?

Данька скинул с плеч рюкзачок и бросил его на диванчик. Но Гаджет как раз в этот момент качнулся в его сторону, и рюкзачок, ударившись об его плечо, перекувыркнулся в воздухе и устремился вниз, на пол. При этом из него вывалился какой-то пеналец. Руки Гаджета и Кота сработали почти одновременно. Официантка Таня широко распахнула глаза.