Путь к себе - [9]
Поезд идёт на Восток
Загадочный Старик словно помолодел, распрямился. Вынул из кармана старинный кожаный кисет и протянул Розе. Чувствовали молодые люди, что хочется Старику что-то сказать. Да не знает он языка. Это песни его в переводе не нуждались. А тут он, великий сказитель, был беспомощен. Опять неловко!
Помолчали неловко, как-то виновато глядя друг на друга. Неловко и расстались. Поезд двинулся на Восток. Брат и сестра решились, наконец, заглянуть в кисет Гэгээна. Медальончик в виде маленькой золотой лилии искоркой блеснул на утреннем солнце…
***
Давно не было так легко и радостно на душе у мудрого Гэгээна. От молодых людей шла прямо к сердцу неведомая сила. «Дети! Это же мои дети! И вместе все мы — Дети Невидимых Родителей!»
В дверь купе, деликатно стукнув пару раз, заглянула подряженная для присмотра за нерусским Старцем проводница, с подносом, уставленным стаканами в подстаканниках:
— Чаёк пить будете? Простите, — спохватилась и стала объяснять жестами, что называется на пальцах. Получилось не очень понятно. Добрая женщина смутилась: обещала ведь пареньку и девчонке опекать дедушку! А объясниться не получается!
— Не беспокойтесь, многоуважаемая госпожа Проводница! Ваш вопрос мне понятен и приятен: чаю выпью с удовольствием. Если можно, то и от печенья бы не отказался.
— А ребятишки говорили, вы по-русски не понимаете!
— Так я и не понимал до сегодняшнего дня! Вот детей своих наконец нашёл, встретил. Как обнялись по семейному — сразу и стал понимать. Я бы и с ними перед отправлением поезда мог поговорить. Только рано пока. Зачем их смущать.
— Так, стало быть, это детки Ваши? А я думала, внучата. Какой Вы молодец! В преклонном возрасте двойню родили!
— Когда они родились, я совсем зелёным юнцом был.
— Видно жизнь у Вас тяжёлая была, если так рано состарились. Ой, простите ради Бога. Язык бабий без костей, мелю, чего попало…
— Всё в порядке, просто замечательно всё. Не переживайте…а жизнь у меня, правда, была нелёгкая… и очень-очень длинная…
«Как человека судьбинушка покорёжила! Детки совсем молоденькие, а он на вид — древний старик! Длинная жизнь говорит: поди каждый год за пять ему засчитался, жалость-то какая». — Проводница осторожно задвинула дверь купе.
***
Гэгээн (или теперь его следует называть почти забытым именем Фируз — Счастливый) предавался размышлениям. Грустными и одновременно радостными были его думы: Он словно очнулся от затянувшегося на целую вечность тяжкого сна.
«Так вот и встретил своих первенцев! Хорошие люди из них выросли. А я все эти годы не мог даже советом отцовским им помочь. Лилия тоже от них оторваться была вынуждена: так бы и закончили жизнь в грязной лачуге с матерью-пропойцей, делом постыдным занимающейся. Я-то всё понимаю, а детей хотелось бы от такого понимания оградить.
Открыться сейчас невозможно. Рано ещё. Хоть глаза мои на деток посмотрели. А Монастырские татары, название такое в голове не укладывается, сильными людьми оказались. Чуть подбодрил их своим пением — сразу духом окрепли. Не позавидуешь их жизни: Племя, хоть и в тайге дремучей, но вместе держится, память сохраняет и обычаи. Этим тяжелее, оторванным от своего народа жить. Слава Невидимым — велели Шаманам меня на праздник позвать. Знаю, дали Духи мне дар великий утешать и укреплять людей своим искусством. Слова в нём не нужны, прямо к душам доступ моим сказаниям открывается. Не моя заслуга — Невидимых Родителей.
Жаль, ни Лилии, ни Гильфану и Розе не могу всего пока сказать. Чувствую, недалеко теперь счастье. Ждать привык. В таком деле торопиться не следует.
Вот даруют Невидимые милость свою — спою на Празднике Племени новые радостные сказания на родном языке. Вспомнил, наконец, родную речь! Только мечтами и живу. Так бы никаких сил не хватило.
А Лилия, как в потёмках блуждает: бездушного истукана за меня приняла и нянчится с ним, думает исправить врачебную ошибку! Он же игрушка в руках разбойников! Многое мне сегодня открылось, а предупредить не могу. Верю в её разум. Да причём тут разум: наша любовь во всём ей разобраться поможет…
А покуда золотой цветок их охранит — надёжный талисман, в скорбный брачный день обретённый»…
«Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта…»
Лесной народ из надёжных укрытий в кронах высоких деревьев с интересом наблюдал священнодействие: редко такие сборы проводились наземными двуногими обитателями тайги.
Скучно жить в лесной глуши? Ничего подобного! Уметь надо себе развлечения обеспечивать! Раньше, если честно, туговато приходилось: любят веселье Лесные Жители. Теперь — благодать! Как прибыло посольство из далёкой страны Греция, стала жизнь краше. Греция, говорили послы — колыбель всех Дриад, Сатиров, Корибантов и прочего Лесного Населения.
Это в тайге всех под одну метёлку подобрали — упростили названия до Леших и Древесных Дев. Как осталось два названия, Народ и «уплотнился» до этих двух видов. Спасибо, греческие сородичи уму-разуму научили. Теперь всё как по полочкам разложено!
Стали Древесные Девы звать себя Дриадами, Лешие отныне именовались только Сатирами, понравились звучное именование, не беда, что не очень подходит по смыслу.
На бескрайних просторах Сибири в месте слияния двух рек Невидимые Небесные Родители сотворили Племя своих Детей. В небывалом достатке жило, трудилось и преумножалось то Племя: Родители обильно проливали на Землю свои Слезы и от радости за своих чад, и от сожаления, если не могли уберечь их от неправедных поступков, а Слезы проявлялись в видимом мире как гигантское месторождение золота.Дети мирно по-добрососедски делили охотничьи угодья и пастбища со своими соседями — Сибирскими татарами и Эвенами. Но случилось великое бедствие.
Лилия и Фируз снова вместе после многовековой разлуки. Племя воссоединилось с Хранителями оставленного на Белой Горе Золота Монастырскими татарами.Первоначально замышлялась дилогия.При написании создалось ощущение, что подробное изложение всех событий и деталей в судьбе множества персонажей безнадёжно удлинит вторую книгу, лишит повествование динамичности.Принято решение вынести в отдельный томик рассказ о судье Корнета Оболенского, Кафтанов, Звонаря, Писателя с дочерью и других. Детали дальнейшей жизни героев главных и не совсем, и ещё кое-что ждут Вас в постскриптуме.
Книга «Золотой Разброс 4. Огольцы» ‑ четвертая завершающая серию «Золотой Разброс».Жанр обозначен автором как «роман абсурд». И действительно: каждому любителю фантастики и фентези хорошо известно, что иная реальность, временные парадоксы и законы, которыми управляется тот мир, где происходит действие, порой диктуют самые невероятные и, казалось бы, абсурдные, сюжетные ходы и линии. А призрачный город Чумск и таежные просторы на север от него существуют как раз в особом пространственно-временном измерении.События серии развертываются на протяжении многих веков на пространстве от далекой Сибири до Парижа.
Закончен сериал, состоящий из рассказов, помеченных как «части». Цика — forever!!!
«Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире. Кто знал, что Массакрия преподнесет мне такой сюрприз? Стать „невольным“ тестером. Не начав играть нарваться на проблемы. Окунуться в жизнь закрытого общества. Стать изгоем на которого ведут охоту. Этого я хотел? Нет. Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире…».
Путь человека тернист и извилист. А уж путь практикующего мага и вовсе лишён бытовой рутинной предсказуемости. Планы, в споре с событиями, способны сменять один другого с феерической быстротой, далеко не всегда своевременно советуясь о своих намерениях с хозяином. Если же маг ставит перед собой заведомо невыполнимую задачу, партия обещает быть особенно занимательной. По одному тузу из каждого рукава в пользу извилистости и непредсказуемости пути! А там и до джокера недалеко…
Гилтас Следопыт привел свой народ в новый рай — легендарную долину Инас-Вакенти. Но запретная долина привлекает и других. Искатели приключений и ученые, священники и сумасшедшие, злобные враги, все пришли туда. А кое-кто пришел из самой необитаемой долины. В это время, Кериансерай, наконец, воссоединилась со своим мужем, приведя на помощь беженцам свой отряд солдат с грифонами. Гилтас настаивает, что судьба эльфов лежит среди влажных туманов и бродячих призраков забытой долины, но никто не знает, прав ли он, или они с Львицей ведут азартную игру — а на кону выживание их народа.
Пока эльфийские изгнанники борются за выживание в далеком королевстве Кхур, остающиеся в Квалинести эльфы сталкиваются с гонениями, порабощением и истреблением. Среди огромных страданий и безграничного зла появляется предводитель восстания — в маске, безымянный, обладающий странной властью — полный решимости очистить эту землю от захватчиков. В это время Кериансерай, Львица, кагонестийский генерал и жена Беседующего Гилтаса, волшебным образом переносится от неминуемой смерти в Кхуре в не менее отчаянное положение на свою бывшую родину.