Путь к рейхстагу - [44]
Его идею подхватили многие. Даже две "катюши" втянули по широким лестницам "дома Гиммлера" на второй этаж. Дверные проемы оказались узкими, их быстро расширили - разобрали внутренние стены и грозное оружие нацелили на рейхстаг.
Из штаба полка пришел старший сержант Съянов. Два дня назад его ранило, но ранение оказалось легким, и он находился в санбате дивизии. Приходу Съянова я был рад. Мало кто уцелел из ветеранов батальона. А тут старый знакомый!
- Здравствуй, здравствуй, Илья Яковлевич! Рассказывай, какими судьбами вернулся в батальон?
Он мне рассказал, что сегодня утром все тыловые подразделения дивизии облетел слух, что батальон Неустроева уже чуть ли не взял рейхстаг. Вот Съянов и заторопился. Врачи не отпускали. И тогда он просто сбежал.
Позвонил помощник начальника штаба полка майор Андрей Логвинов и сообщил, что нужно немедленно направить в штаб кого-нибудь из офицеров, чтобы получить пополнение.
Капитан Ярунов и замполит лейтенант Берест находились в ротах и лежали в цепи стрелков на Королевской площади. Отозвать их было невозможно. Немцы держали площадь под многоярусным пулеметным огнем. На НП со мной находился старший лейтенант Гусев. Но он был нужен мне.
Я решил направить Съянова. Он хотя и старший сержант, но мог в боевой обстановке заменить офицера.
Через час Съянов привел около ста человек.
В это время в батальоне насчитывалось триста пятьдесят человек. Пополнение казалось солидным, тем более что наполовину состояло из фронтовиков, вернувшихся после ранения из госпиталя. Остальные были в основном юноши лет восемнадцати.
Со Съяновым в батальон пришли капитан Матвеев - агитатор политотдела дивизии и капитан Прелов - агитатор полка.
Из пополнения сформировали первую роту, ее командиром я назначил Съянова. Взводы и отделения возглавили бывалые солдаты. Подбирались они просто по внешнему виду. Смотришь - пожилой, фронтовик, неплохая выправка, говоришь: "Будешь командовать первым взводом. А ты - вторым, а ты третьим".
Матвеев и Прелов пришли кстати. В новой роте они разъяснили бойцам задачу, рассказали о боевом пути батальона. Молодежь слушала с раскрытыми ртами: уж очень увлекательно и толково говорила агитаторы.
Рейхстаг в то время приковал всеобщее внимание. Кроме знамени политотдела армии мы имели еще и красные флажки, которые по инициативе парторгов и комсоргов рот сделали сами солдаты. Флажков было много - на каждое отделение по одному, а то и по два. Все стремились быстрее ворваться в рейхстаг.
- Пустите меня вперед, я же перед строем давал слово, что доберусь до гитлерова логова первым, - просил пулеметчик рядовой Якимович, который с небольшой группой солдат находился в моем резерве.
В просьбе бывалого воина не было ничего показного.
На этом же настаивали сержант Ищанов, солдат Прыгунов, Бык, Шускин, Богданов, Солодовников.
Высокий боевой порыв людей внушал уверенность, что атака завершится успешно. Воины жили одной мыслью - взять рейхстаг.
Со мной находилась группа коммунистов со знаменем из штаба корпуса во главе с капитаном Маковым. С ним были старшие сержанты Лисименко, Минин, Загитов. Этой группе поставил задачу лично командир корпуса генерал Переверткин: водрузить флаг корпуса над рейхстагом. Такая же группа, возглавляемая майором Бондарем, ушла в боевые порядки соседней 171-й стрелковой дивизии.
Все подвалы угловой части "дома Гиммлера" заняли незнакомые мне офицеры-артиллеристы, танкисты. Они устанавливали стереотрубы, налаживали связь по телефону и рациям. Подвалы походили на муравейник. Кого только там не было! И корреспонденты, и кинооператоры, какие-то представители из Москвы.
Мой штаб и командный пункт с телефонным аппаратом и рацией прижали в угол. До мельчайшей подробности отрабатывали с танкистами 23-й танковой бригады и артиллеристами все вопросы взаимодействия. Это главный организационный вопрос, от которого зависит исход боя. Особенно умело и героически действовали танкисты из батальона майора И. Л. Ярцева. Они огнем прямой наводки танков Т-34 уничтожили двенадцать танков и самоходок противника, преградивших путь к рейхстагу нашему батальону. В рядах этого славного танкового батальона сражался мой школьный товарищ и друг детства Николай Степанович Мосин, награжденный за штурм рейхстага орденом Красного Знамени. После войны Н. С. Мосин вернулся в наш родной город Березовский, где я с ним встретился в 1946 году. Наступил вечер. Зинченко по телефону приказал:
- Через пятнадцать минут атака. Жду доклад из рейхстага.
- Задачи ротам поставил? - спросил у меня агитатор политотдела дивизии Матвеев.
- Поставил.
Гусев добавил:
- Кстати, задача взять рейхстаг была поставлена еще в 1941 году, в начале войны!
Матвеев ответил без улыбки:
- Здорово сказано.
Еще до звонка командира полка я подозвал капитана Ярунова и старшего сержанта Съянова.
- Хорошо видите вон то серое здание?
Они ответили утвердительно.
- По сигналу поведете роту в атаку. Вторая и третья роты действуют слева, вместе с ними ворветесь в рейхстаг!
Они слушали молча и внимательно.
- Понятно, товарищ комбат.
- В добрый путь. Надеюсь встретить вас в рейхстаге.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.