Путь гейши - [11]

Визгливый голос наместника врезался в уши, вызывал желание прихлопнуть его, как надоедливую муху.

А Мия лежала в его объятиях, доверчиво уткнувшись в плечо. Такая маленькая, слабая, беззащитная…

И пугающе холодная.

Сколько она пробыла в морской воде? Генерал видел, как от переохлаждения умирали сильные мужчины, а тут девчонка. Сорвать бы сейчас с нее мокрую одежду, пропарить в офуро. Потом намазать согревающей мазью, укутать в шерстяное одеяло и держать в объятиях, по капле вливая исцеляющую силу.

Акио тяжело вздохнул, мысленно сосчитал до десяти. Потом еще раз до десяти.

— Я забираю ее, — медленно сказал он. — В обмен на закаты Кумаэ, о которых мы говорили раньше.

Он разберется с неизбежными проблемами, которые только что себе создал, позже. А лечение нужно Мии уже сейчас.

Наместник изумленно моргнул. Даже ущипнул себя, просто на всякий случай, проверить — вдруг грезит.

Он заводил речь о Кумаэ с первого дня переговоров, но будущий зять упорно делал вид, что не понимает намеков. Будь Горо на его месте, он бы сам действовал так же, но Горо был на своем. И в его планах полного экономического контроля Оясимы этот небольшой остров играл одну из ключевых ролей.

В голове наместника замелькали обрывки разрозненных слухов, выстраиваясь в единую картину.

…Такухати выкупил первую ночь этой девушки за совершенно невероятную сумму…

…после мидзуагэ он пожелал сделать ее своей наложницей, а она опозорила его отказом…

…он утверждает, что все же выкупил ее позже, и достаточно одного взгляда сейчас на встревоженное лицо генерала, чтобы понять — выкупил не для того, чтобы плетью объяснить девке, как должна вести себя гейша рядом с самураем…

Вот он! Тот самый рычаг! Вторая Хитоми Такухати, заложник, который позволит клану Асано контролировать неуступчивого даймё Эссо! Хвала повелителю морских драконов Ватацуми-но-ками, что сам прислал ее в руки Горо Асано.

Отдать ее сейчас, когда Горо на своей территории и в окружении своих людей, а Такухати один? В обмен на всего лишь одну уступку?

Пусть не надеется. Горо Асано не сделает такой грандиозной глупости.

— Ах, мой друг! — Ликование, которое он испытывал, против воли все же прорвалось сквозь напускное равнодушие. — Не все в этом мире продается и покупается! Быть может, позже я соглашусь уступить ее, но не сейчас.

Наместник Асано нипочем бы не сознался даже самому себе, что, отбирая сейчас у высокомерного и опасного союзника добычу, он ощутил совершенно детский азарт и радость.

По его сигналу несколько воинов преградили генералу дорогу.

Мию охватил ужас. Реальность и вызванный переохлаждением и слабостью бред путались в ее сознании. Толстяк трансформировался в огромную бородавчатую жабу с оранжевыми глазами.

Девушка почувствовала, как сухие губы мимолетно коснулись ее виска, а потом Такухати опустил ее снова на камни.

Сразу стало холодно. Мия жалобно захныкала, цепляясь за рукав его кимоно, и услышала:

— Потом, Мия.

Генерал выпрямился, оскалился по-звериному и положил руку на рукоять катаны.

— Назад! — прорычал он и прочертил ножнами на гальке пляжа линию. — Любой, кто переступит ее, — умрет.

Воины нерешительно покосились друг на друга, потом на Такухати и остановились около линии.

Наместник чуть не взвыл от досады.

Вот ведь трусы!

Не дурак же Ледяной Беркут, чтобы выходить в одиночку против всего клана Асано, в котором тоже немало сильных магов. Взять того же племянничка Дзиро, сволочь изрядная, но какие бури умеет насылать!

Да и невыгодно генералу ссориться. Кто тогда вытащит из дворца его обожаемую сестренку? Кто поддержит во время переворота?

— Всегда неприятно лишаться имущества. Но надо понимать, что правда и сила на моей стороне. Стоит ли так держаться за наложницу, если совсем скоро у тебя будет молодая жена?

В последних словах таился намек. Пусть союзник вспомнит обо всех договоренностях. Будущее сестры и честолюбивые планы против одной смазливой девки.

Видимо, те же мысли пришли на ум Такухати. На лице генерала отразилась короткая мучительная борьба.

Мия сама не поняла, почему ей стало тоскливо и больно от последних слов наместника. Даймё непременно послушается, не станет же высокорожденный самурай ссориться с другом из-за девицы, которую считает шлюхой. Зачем ему Мия, когда скоро у него будет молодая жена…

Такухати проявит благоразумие и отдаст Мию жабе с оранжевыми глазами.

Реальность крошилась под пальцами. Девушка закрыла глаза и скользнула в беспамятство.

Она уже не видела, как Ледяной Беркут криво ухмыльнулся и как испуганно вздрогнул наместник при виде этой ухмылки.

— Твоя мать была шлюхой, а отец — жалким торгашом, — очень четко и громко выговорил даймё Эссо. Его холодный голос далеко разносился по пустынному берегу, отражался эхом от скал. — Сам ты заплыл жиром и не знаешь, с какой стороны находится рукоять у катаны. Горе клану Асано, им правит такое ничтожество. Если я не прав, выйди и докажи это с мечом в руках, как мужчина.

Горо сглотнул и посерел от ужаса.

В этот момент ему остро захотелось, чтобы все происходящее было просто дурным сном, потому что такой вызов обязывал его лично выйти против Такухати. А прозвучавшее оскорбление — родителей, рода и его самого — не оставляло шансов отказаться.