Путь дурака: Гарри Поттер в России (Путь дурака 1,2,3,7) - [123]

Нос сломался. Хлынула кровь. Выбрав еще один удачный момент, Рулон нанес удар ногой в солнечное сплетение. У мужика возникли проблемы с дыханием, и он сильно побледнел.

«Если не ты, то тебя!» — повторил Рулон про себя, как мантру, свое любимое выражение.

Мужик стоял беспомощный. Рулон нанес ему еще несколько ударов в болезненные места и отволок его поближе к товарищу. Тот едва приходил в себя. Они вдвоем валялись, как подстреленные на охоте кабаны.

Рулон, убедившись, что они его способны понимать, достал из кармана красные корочки.

— Вы что, ребята, думали, я сюда на отдых приехал? — спокойно спросил он.

— ФСБ, — прочитал один из дураков.

— Ты верно догадался, свинья. Сейчас я вызову сюда своих ребят. Они вас отвезут, куда следует, и там с вами закончат, — обрадовал Рулон мужиков.

— Послушай, старик, извини нас. Мы по глупости, не знали, во что ввязываемся. На, забери все деньги, — упрашивал Рулона тот, что еще мог говорить.

Он полез шарить в карманах. Рулон понял, что больших денег от этих забулдыг не получит, а из-за копеек мараться не стоит.

— Ладно, мужики, валите, на хуй, отсю- да. Передайте педерасту, что вас послал, что я решил здесь жить, пока мне не надоест. А если он захочет прийти в гости, я его встречу так же, как вас, а может, и хуже, — закончил свою речь Рулон.

Две избитые жизни медленно поволоклись прочь, оставив после себя множество кровавых следов. Рулон зашел в квартиру, закрыл дверь, спрятал в сумку пистолет без пуль и липовые корочки и пошел умываться. В ванной он посмотрел в зеркало и обратил внимание на хищный блеск в глазах. Слушая звуки текущей воды, он успокоился и подумал: «Если бы в каждом из нас не сидел черт, жизнь была бы скучна».

Вскоре Рулон прошел в зал и вернулся к работе. Интуитивно он почувствовал, что сегодня опасности больше не будет. Он сосредоточился на главном.

Рулон понимал, сколько потребуется усилий для того, чтобы довести начатое дело до конца. Он не хотел ложиться спать до тех пор, пока четко не ощутит, что начало положено.

«Именно после драматического пробуждения Чучика начинаются диалоги. Бог говорит свою речь, затем Ангел и Черт. Потом должна быть сцена хуевой молитвы идиота. Чучик должен стоять на коленях и смотреть вверх, представляя Бога на облаках, в то время как Бог будет восседать прямо перед ним, за ним, со стороны зрителя. После молитвы Бог, Ангел и Черт обсуждают состояние Чучика и выносят свой приговор. Наступает время Черта. Черт должен будет исполнить свой разрушительный танец вместе с самками, одетыми в черное. Самки, которые вначале танцевали за Богом, должны теперь будут стоять за кулисами с двух противоположных сторон. Перед танцем Черт демонстративно кланяется перед Богом и созерцает одобрительные жесты Бога. Потом он начинает свой дикий танец. В какой-то момент самки в черном, которых можно обозначить словом «ведьмы», выбегают из-за кулис. Они танцуют вместе с Чертом вокруг Чучика. Чучик должен весь трястись от страха. Хотя нет, все самки, которые вначале были черными и белыми, теперь должны быть черными. Самки просто олицетворяют энергию. В разные моменты она может быть положительной или отрицательной. Поэтому самки должны будут быстро переодеваться и в разных сценах быть то белыми, то черными, то добрыми феями, то злыми ведьмами. Аспекты, т. е. положение планет, определяют, в каком виде влияние безличной космической энергии достигнет Чучика. В танце в какой-то момент Черт должен будет удалиться, предоставив ведьмам закончить начатую расправу. Все должно выглядеть натурально зверски, но с элементами хореографии».

Рулон вспомнил, что одна из самок, с которыми он познакомился днем, сказала, что работает хореографом, и он решил: «Вот она мне и поможет с постановкой танцев. Баба вроде бы понятливая и на фигуру ничего, и мордочкой вышла. Сработаемся. И не таких воспитывали. Главное — в рот почаще давать, чтоб жизнь слаще казалась».

Рулон стал перебирать в памяти всех самок, с которыми познакомился за день, думая о том, кто из них может быть танцовщицами или актрисами. «В любом случае этого будет мало. Понадобятся профессиональные актеры. Нужно будет срочно заняться рекламой. Завтра дам рекламу в местной газете».

И Рулон стал дальше представлять развитие действий в спектакле. «Когда ведьмы достаточно человека запиздят и зачморят, нужно будет его отправить на каторгу в каменоломню. К примеру, они его швырнут куда-то и скроются, закончив танец. В следующей сцене Чучик должен уже таскать тяжелые камни. Вот что происходит с мышами, которые не имеют правильной настройки. Они срабатываются до костей. А тут еще надсмотрщик поможет Чучику ощутить все преимущества его положения, все радости земной жизни. Надсмотрщика будет играть здоровый мужик, который должен будет Чучика подгонять плетью или пинать сапогами. И вот Чучик жалуется на судьбу».

Человек:

Я проклят Богом навсегда.

Вся жизнь моя — одна беда.

Как только утром просыпаюсь,

«Жалость к себе — это одно из самых распространенных мышиных состояний. Чучик не принимает ситуацию, и его поле раскисает. Это путь к медленному умиранию. Жалость съедает нас изнутри», — подумал про себя Рулон. Он вспомнил множество примеров из своей жизни, подтверждающих это правило. «Привычка к самосожалению чаще всего взращивается с самого детства и поощряется родителями, особенно добренькими мамочками, которые даже не представляют, какой неоценимый вред наносят формирующейся психике ребенка. Состояние пассивной беспомощности, обреченности есть проявление психического заболевания. Бог с помощью различных жизненных ситуаций учит человека, пытается вылечить его», — подумал Рулон и продолжил писать свою пьесу.