Путь черпия - [78]

Артур почувствовал исходящее с кардинальской ложи волнение. Картинка складывалась. Настоятель Арисменди и есть предатель. Глава Люцианской церкви несомненно задумал переворот, раз выдвинул предложение предать огню единственного свидетеля. Но как это доказать? Брюзгливый старик славился слабостью к сжиганию всех и вся, и любое обвинение в двойной игре просто разрушится о его авторитет.

— Ему помогли… — впервые с начала допроса на лицо наёмника легла тень страха. — Кто–то из ваших.

После подобного заявления в зале повисла тишина. Артур вдруг понял — сейчас не время раскрывать карты. Пусть предатель считает, что по–прежнему остаётся в тени.

«Ты не должен рассказывать о кардинале. Пока. А я похлопочу, чтоб тебя не предали огню. Обещаю», — черпий многозначительно посмотрел в глаза Рябого. Тот вздрогнул, но вовремя спохватился, взяв себя в руки.

— И кто же?

— Простите, Ваша Милость, но это мне не известно. Губернатор не во всём делился со мной.

— Расскажи о психерах подробней, — смекнув, что к чему, епископ перевёл разговор в нужное русло.

— Губернатору удалось изловить несколько особей. Самки этого вида… — наёмник замялся, подбирая слова. — … способны перенимать… срисовывать сознание. Старик научился прерывать процесс, в определённый момент подменяя жертву. Так получилось пересадить слепок сознания церковника.

— Первой стала обезьяна?

— Что?.. А! Вы про Эби?

— Эби?

— Эбигейл. Так мы её назвали. Она очень необычная, — Рябой искренне улыбнулся.

— Что происходит с человеком, прошедшим процедуру слепка?

— Вы уже встречались с ними, епископ. На арене. Они сходят с ума.

— Верховный монах Азраил. Почему с ним было по–другому? Он не превратился в пустоголового, но стал полностью подчинён воле симбиота.

— Вы нашли его?! — Экберт вскинул брови. — Он сознался в содеянном? Почему его нет среди вас?

— Верховный монах в вечном плену у симбиота, Ваша Милость. Губернатор не раскрыл его тайны, но дал весьма прозрачный намёк, — епископ развёл руками.

— Прошу прощения, но тот, о ком вы говорите, действительно работал на Губернатора. Не по своей воле, — Рябой взглянул на сидевшего в углу помещения молоденького писаря. — Азраил слишком погряз в грехах. Нездоровая страсть к мальчикам сыграла с ним злую шутку. Губернатор знал о его слабостях и подловил на живца, подстроив свидание.

— Да уж, — Экберт задумчиво потеребил бороду. — Надеюсь, конклав проведёт расследование этого грязного дела?

— Разумеется, Ваша Милость, — Мерсидос протёр платком взмокший лоб. — Это огромное потрясение для Правых церквей. Предлагаю не предавать инцидент огласки.

— Внесите в протокол, — Экберт обратился к писарю. — Продолжайте.

— Азраил — участник смежного эксперимента. Самец психера использовал его как средство передвижения. Тварь, сама по себе, не в состоянии передвигаться по суше, но зато прекрасно это делает в симбиозе.

— Разрешите мне задать вопрос, — неожиданно вставил Артур. Председательствующий Жерар поймал взгляд короля и утвердительно кивнул.

— Вы слышали о пустоголовых?

— Торговцы рассказывали о новой напасти, но о подробностях не знает даже Губернатор.

— А те, что напали на епископа?

— Я ничего не знаю об этом. Между ними абсолютно нет ничего общего. Повторюсь, «бегуны», «броневики» и «погорельцы» получились благодаря процедуре. Отработанный материал.

— Получается, безумцы, которых Губернатор выгнал на арену, были похищены вами?

Рябой скривился. Он только что выдал себя с потрохами.

— Первое время слепки не получались. Психера забирала сознание полностью и не переносила его на репиц… рецупр…

— Реципиента, — поправил обвиняемого Экберт.

— … реципиента. Спасибо, Ваша Милость. До тех пор, пока покровитель из духовен… — наёмник заткнулся на полуслове, в надежде, что его не расслышали. Глаза забегали из стороны в сторону.

Вот же придурок! Артур от негодования мысленно шлёпнул себя по лбу. Разговорчивый охотник выложил всё, что мог. И себе костёр обеспечил и об их с епископом осведомлённости раньше времени рассказал. Обвинение бездоказательно не предъявишь, а ведь может случиться так, что утром епископа хватит сердечный приступ, а на черпия свалится чугунная печка. Тогда обвинять будет некому.

— Хотите сказать, что у Губернатора есть связной в епархии? — Экберт ткнул в пепельницу наполовину выкуренной сигарой. Игривый тон вмиг превратился в угрожающий.

— Я бы не стал внимать словам убийцы священников! — кардинал Мерсидос поднял указательный палец. Всегда добродушное лицо посуровело.

— Как ты смеешь обвинять церковь в измене, еретик? Ваша Милость, засланник не иначе как имеет цель посеять между монархией и духовенством вражду!

— Не исключаю. Однако все мы знаем о случае с Азраилом, — Экберт пробежался взглядом по залу, ища нужного человека. — Что говорят Ваши урны, епископ?

Брюмо еле заметно вздрогнул. Ах, как же он боялся этого вопроса! Боялся, но ждал. Короля понесло. Будь тот немного предусмотрительней, не стал бы сейчас ковыряться в столь остром и неприятном вопросе. Знает же, что следует сначала выяснить — кто здесь друг, а кто враг, и только потом заниматься изобличением. А доказательства?! Пока всё только на словах. Он конечно сам недолюбливает Арисменди, но кардинал есть кардинал. Чтоб к такому подобраться, нужно иметь за рукавом что–то посерьёзнее слов валирийского головореза. Епископ разогнал хмурые мысли и встал.