Путь черпия - [12]

Уайт зря рисковал жизнью — забраться наверх у него не хватит сил, а держаться за канат становилось всё сложней и сложней. Ещё немного, и он сорвётся с высоты.

— Пятьдесят ярдов! — с кормы раздался протяжный крик.

Бенджамин взбодрился — отступать поздно, теперь он один на один со смертью. Осталось всего ничего — главное, не сорваться раньше времени, а лучше не упасть совсем. От физической нагрузки тело покрылось ледяным потом. Зубы отстукивали гимн самодовольства. Побелевшие костяшки пальцев, вцепившиеся в толстый пеньковый канат, потеряли чувствительность и теперь походили на заиндевелые ветки. Шарф, вылезший из–под ворота, не удержался и сорвался.

Ветер нещадно хлестал по лицу, не понимая — помогать ему самоуверенному безумцу или нет.

— Держись. Держись, — словно молитву повторял Артур, наблюдая как его друг противостоит разыгравшейся стихии. — Держись. Еще немного.

— Двадцать ярдов! — охрипший крик с кормы резанул по ушам.

Запыхавшийся юнга едва не споткнулся, когда добежал до епископа:

— Отклоняемся к юго–западу!

— Уйди мелкий, — Филип Брюмо оттолкнул парня и повернулся к Артуру. Схватив черпия за ворот, он притянул его к себе и срывающимся голосом прокричал. — Бегом вниз. Нас разворачивает. Если рыжий сможет накинуть трал, гондола наклонится! Ты не должен погибнуть!

— Простите, епископ. Я останусь здесь и буду молиться святому Люцию, — черпий отстранил схватившую его руку. — А вы молитесь Трёхликому. Если боги нас не оставили, они обязательно помогут.

Горящая в глазах Артура вера говорила красноречивей слов. Брюмо осмотрел его, пытаясь разглядеть признаки экзальтации. Юный черпий вызывал двоякое ощущение. Толи на него снизошло божественное откровение, толи он просто тронулся умом.

Посыпала снежная крупа, окрашивая палубу белым. Ветер поутих и поменял направление.

— Опора в шести ярдах! — надрывный голос из последних сил доложил о текущем местоположении. — Миновала корму.

Люди примкнули к ограждению. Где–то внизу сын фермера из последних сил раскачивал неподдающийся трал.

— Дружище! У тебя почти получилось! — прошептал Артур. Его кулаки сжались настолько, что из–под ногтей засочилась кровь.

Бенджамин потерял счет времени. Стофутовое покрывало раскачивалось неохотно. Опора уже близко, но трал не дотягивается до неё. Пальцы не ощущались. Руки намертво примёрзли к канату, а ноги свело судорогой. Всё зря.

Главное, чтобы сеть успела зацепиться. Остальное неважно. Ветер стих и ход дирижабля замедлился. Бороться с траловым мешком стало проще. Супротив всему, амплитуда раскачивания начала снижаться. Святые угодники! Ветер! Ты снова нужен!

Вот он! Стремительный порыв толкнул фермера под зад, и тот набрал ускорение.

Он крепче сжал липкий канат и с ребяческим восторгом наблюдал, как несётся навстречу смерти. За секунду до столкновения Уайт зажмурил глаза.

С дирижабля отчётливо было видно, как трал углом захлестнул опору. Бенджамин по широкой дуге обогнул её и с размаху ударился о бревна, едва не слетев. Тело безжизненно повисло, держась на обвязанной вокруг пояса верёвке.

Гигантский тихоход накренился на левый борт. Затрещали ломающиеся перекладины опоры. Мгновение. Дирижабль замер.

— У него получилось! — Артур на радостях хлопнул епископа по плечу, отчего тот одарил его недобрым взглядом. Черпий виновато пожал плечами, но повторил. — Епископ Брюмо, у него получилось. Мы пришвартовались! Опора выдержала.

— Разделяю твою радость, но предпочту воздержаться от подобных возгласов. Либо твои молитвы нам помогли, и боги тебя любят, либо нам просто повезло. Не испытывай веру без надобности.

— О чём вы?

— Мы ещё не спустились на землю. К тому же, твой друг наверняка погиб. Ты сам видел, как всё произошло.

Черпий на всех парах помчался на нижнюю палубу. Часть дела сделана, но как выразился епископ, радоваться рано — для начала необходимо спуститься.

Благодаря угомонившемуся ветру остановка выдалась плавной. Гондола немного накренилась на левый борт, но сохранила горизонтальное положение.

— Спускаемся поочерёдно. Алберт. Приготовь крепление для девочки. — Брюмо почтительно преклонил голову перед матерью ребенка. — Простите, но вам придётся переодеться. Ваш подол только помешает.

— Я помогу достать подходящую одежду, — вызвался один из мужчин.

— Хорошо. И ещё. Вяжемся верёвкой. Первым иду я с девочкой. Следом Артур. Остальные в произвольном порядке. Алберт, ты замыкаешь.

Опора встретила гостей немым спокойствием. Массивные брёвна гостеприимно потрескивали. Выжившие пассажиры с рейса Фолкрик–Галифаст приступили к спуску.

— Епископ. Я к Бену. Проверю как он.

— Ты сможешь ему помочь?

— Да. Только не уверен, что получится.

— Почему?

— Пришлось подлечить пару бродячих собак, пока шатался по Ганибаду. Не удержался, — Артур нервно улыбнулся епископу.

— Вот так черпий! Парня наградили расширенным набором урн, а он растрачивает их на бездомную скотину.

— Я не мог оставить их умирать. Кто же знал, что так всё обернётся.

— Значит, тебе в самую пору обучаться отпеванию. Наполнять благословлённым паром ты уже умеешь.

— У меня нет абсолютной веры. На такое способны только кардиналы да архиепископы.