Путь безнадежного - [8]

Казармы королевских безнадежных больше походили на тюрьму. Высокий забор, охрана из числа городской стражи. Впрочем, это было недалеко от истины. Части безнадежных были введены еще при деде нынешнего короля. Это была своего рода альтернатива для пойманных бродяг и преступников – или сесть в тюрьму, или послужить на благо отечества. Надо сказать, что большинство предпочитало тюрьму, и на то были веские причины. Подразделения безнадежных в королевской армии прозвали овцами. Овец гнали на убой, их бросали в самое пекло, ставили в бою перед основными войсками, дабы они приняли на себя основной удар. Овцам не нужно было платить жалованье, их нужно было только кормить и сторожить, чтобы не разбежались.

Ворота казармы были заперты, но с наружной стороны высокой стены стояла небольшая сторожка, дверь в нее была открыта, в окне горел свет, а на пороге стоял часовой. К нему маг и обратился, и через некоторое время он уже сидел в кабинете у капитана.

Капитан городских овец, невысокий, краснощекий, с большим животом и сальными глазками, будучи поставлен в известность о том, кто к нему пожаловал, суетился и все время вытирал пот со лба, несмотря на холодную погоду и плохо отапливаемое помещение. Он сидел за своим столом, на самом краешке стула, много говорил и ломал голову над тем, с какой стати он понадобился магу золотой совы. В отличие от него маг с удовольствием развалился в удобном плетеном кресле, которое специально для него принес один из стражников. Потягивал из глиняной кружки подогретое вино, не самое лучшее, конечно, но и не такое уж скверное. Наблюдение за метаниями бедного капитана, судя по всему, его только забавляло. Капитан полностью подходил для его целей, и близкое окончание задуманного дела настраивало на благодушный лад.

Маг поднял верх ладонь, и капитан тут же замолчал.

– Послушайте, капитан, вы все еще принимаете пополнение?

– Так в наших частях пополнение всегда требуется, – заискивающе улыбнулся капитан и снова густо покрылся потом. – Постоянный некомплект, так сказать, большие потери несем.

– Участвуете в боевых действиях? – приподнял бровь маг, выражая легкое удивление.

– Да какие там боевые действия, – махнул капитан рукой. – Мрут как мухи. И чего им только нужно? Они же у меня – как дома у мамы. Живут на всем готовом, кормят их как на убой. – Тут капитан слегка покраснел и поспешил сменить тему: – Так что пополнение, оно у нас всегда к месту. Даже вознаграждение за него полагается, небольшое правда, – поспешил он тут же оговориться.

– Да ладно, капитан, какое там вознаграждение. А вот с пополнением могу слегка помочь. Там у меня на лошади приторочен один, как раз ваш контингент, так называемый доброволец. Пошлите солдат, пускай они его отвяжут. – Маг с заметной ленцой взмахнул ладонью.

– Конечно, конечно.

Капитан поспешил выйти из кабинета и отдать распоряжения. Затем вернулся и некоторое время мялся у стола, словно не решаясь что-то спросить.

– Не волнуйтесь, капитан, все законно, – правильно истолковал маг его сомнения. – Этот доброволец пытался ограбить меня на дороге и после небольшой беседы выразил желание добровольно послужить королю и славному городу Лондейлу. Можете не беспокоиться, искать его никто не будет.

На красном лице капитана отразилось явное облегчение.

– Что вы, что вы. Какие беспокойства. Такой уважаемый человек, а насчет вашего добровольца не беспокойтесь, мы из него настоящего солдата сделаем. Мы из него такого бойца выкуем, такого… – Краснощекий капитан воинственно потряс в воздухе кулаками. Маг невольно улыбнулся, глядя на него, и еще раз убедился, что сделал правильный выбор.

– Ладно, капитан, хватит об этом добровольце. Давайте-ка лучше выпьем на посошок.

О том, как он оказался в этих богом забытых казармах, Рустам не помнил, зато весь остальной кошмар отпечатался в его памяти надолго. Он не помнил, как его привезли, и не помнил ночь, проведенную в магическом беспамятстве. Первое его воспоминание в новом мире – это кошмарное пробуждение. Пробуждение само по себе зачастую довольно неприятное явление, а пробуждение на деревянном полу после ледяного душа, в мокрой одежде и в луже холодной воды в рейтинге самых неприятных пробуждений занимает довольно высокое место.

Это сержанту первой сотни, в чей пул зачислили новичка, надоело ждать, когда тот очнется, и он опрокинул на него ведро ледяной воды. Поэтому первым, кого увидел Рустам в новом мире, был рыжий обросший мужик с черными провалами на месте верхних передних зубов, облаченный в грязно-синий мешок, перевязанный в поясе. Лучше Рустаму от этого зрелища не стало. Пытаясь понять, где его угораздило очнуться и как его угораздило так напиться, Рустам огляделся и увидел, что проснулся он на грязном полу деревянного барака. Небольшие окна без стекол, через которые внутрь проникал солнечный свет, и двухъярусные деревянные нары, которыми было заставлено помещение, тоже не добавили ему оптимизма. Более того, Рустам лежал обнаженным по пояс, в одних только штанах из грубой материи. Состояние было ужасное, голова словно плавала в тумане, незнакомая дикая обстановка только увеличивала дискомфорт. Рустам попытался встать на ноги, с первой попытки у него это не получилось, а вторую попытку ему сделать не дали: чья-то крепкая рука подхватила его за волосы, больно дернула вверх, заставляя резво вскочить на ноги, и потащила к двери. Взвыв от резкой боли, Рустам, наклонившись, засеменил к выходу за рыжим мужиком, чья рука ухватила его за волосы. Остановившись на пороге, мужик взмахнул рукой, пальцы его разжались, и Рустам, взявший разбег, со всего маху упал на землю, уткнувшись носом в желтую грязь. Зашипев от боли в ободранных ладонях и локтях, он присел и обнаружил кроме своего рыжего мучителя еще двух таких же заросших мужиков, одетых в точно такие же выцветшие синие балахоны, перевязанные в поясе кожаными ремнями. Но сейчас, при свете солнца, он заметил и еще кое-что, заставившее его удержать готовые сорваться с языка ругательства: у рыжего и у его дружков на поясе висели хищные, в локоть длиной, ножи. Один из мужиков, чернявый, с косящим правым глазом, наклонился к нему и, прищурив глаз, стал рассматривать.