Путь Беньямина - [16]
– Не нужно так говорить. В войну вступят американцы. Она закончится через несколько месяцев, но за это время важно не наделать глупостей.
Он улыбнулся:
– Мне это будет трудно, ты же знаешь.
Он медленно встал и оделся. Жюли накинула халат. Вскоре он уже стоял у двери, в галстуке и с портфелем. Он чувствовал себя отбившейся в бурю от стаи птицей, которую ветер бросает с ветки на ветку. Нигде не найти покоя надолго, и нет в мире утешения.
– Ты хоть наелся? – спросила Жюли. – Суп так и не доел.
– Ты вкуснее, чем суп, – ответил он.
Она обвила его шею руками, приблизилась к нему лицом, почувствовав его дыхание.
– Я буду скучать, – прошептала она, положив подбородок ему на плечо.
– Ты мне очень дорога, Жюли. И ты так добра.
– Пиши, Вальтер. Где бы ты ни оказался.
Она подошла к столу, вынула из ящика конверт с деньгами и сунула ему в карман пачку купюр.
– Ты и так уже много дала, – слабо запротестовал он. – Не нужно, наверное.
– Ничего не хочу слышать.
– Ты уверена?
Она кивнула, позволив ему запечатлеть прощальные поцелуи на обеих своих щеках. В глубине души она чувствовала, что никогда больше не увидит его, во всяком случае в этой жизни, и ей потребовалось все ее самообладание, чтобы не разрыдаться. Это было бы для него невыносимо.
Беньямин слепо шагнул в темноту лестничной площадки. Ноги подкашивались, в голове стучало от выпитого вина, от усилий любви. Он спускался, и ему казалось, что он падает в яму. Земля – terra firma[33], невыдуманный и немыслимый мир – казалась далекой, несуществующей, точкой в пространстве и времени, которой ему не достичь и в миллион лет. Внизу этой винтовой лестницы его ждет лишь Минотавр, который пожрет его.
ВАЛЬТЕР БЕНЬЯМИН
Люди, запертые сегодня в Германии, разучились видеть контуры человеческой личности. Любой свободный человек для них – сумасброд. Представьте себе альпийскую горную гряду не на фоне ясного неба, а перед складками темного занавеса. Тогда очертания этих величественных гор будут едва различимы. Точно так же тяжелый полог заволок небо в этой отвратительной стране, и нам теперь не рассмотреть силуэты даже величайших из людей.
3
Лиза Фиттко
Дорогой Ганс!
Где бы ты ни был, милый, мне так тебя не хватает. Пишу тебе в надежде, что ты жив. Я знаю, что ты жив. Ты не из тех, кого так легко убить.
Я пишу из Гюрса. Помнишь – Гюрс, что недалеко от Олорона, куда мы посылали письма друзьям из Бригады? Ларс, кажется, называл его «геенна Гюрс»? Он любил, конечно, преувеличить, представить все страшнее и поразительнее, чем оно было в действительности. Я здесь несколько недель, и на Дантов ад тут совсем не похоже. Похоже, скорее, на ад с той картины, что ты как-то показал мне, – «Сад земных наслаждений», не помню имя художника. С тех пор как я здесь, моя память выкидывает ужасные фокусы. Иногда я и свое-то имя с трудом могу вспомнить.
Может быть, так и задумано. Заставить человека забыть прошлое. Чтобы осталось не имя, а номер. Управлять людьми, которые не помнят себя и своего прошлого, гораздо проще. История здесь не существует. Есть только настоящий момент, болтающийся, как лампочка на обтрепанном шнуре, ничем не прикрытый, без всяких прикрас. Нет здесь и никакого намека на будущее, нет проблеска надежды, который вел бы нас вперед во времени. Слово «завтра» выпало из нашего лексикона. Мы живем в настоящем, которое окружает нас, как труба из орудийной стали, и ни с одной стороны нет света.
Попробую восстановить в памяти то, что произошло, – и для тебя, и для себя. Когда пишешь, многое становится яснее.
Вскоре после того, как тебя увезли, женщин собрали на Велодроме д’Ивер. Полиция арестовала почти всех, у кого было немецкое имя или паспорт или кто имел хоть какое-то отношение к рейху. Если у тебя белокурые волосы, голубые глаза или прямая спина – этого было достаточно! И горе тем из нас, кто говорит с акцентом!
Мы с Полетт решили зарегистрироваться вместе и почти пять часов простояли в очереди перед стадионом. Мы ждали, пока нас «оформят», а охранники глазели на нас так, будто мы запаршивевший скот.
Некоторые из женщин впадали в истерику и придумывали самые несусветные отговорки. Вот уж было состязание в изобретательности! У каждой из нас находилось железное основание, по которому подозревать нас в чем-либо было полным абсурдом. Одна сказала, что она полька. Поляков, мол, интернировать не положено. Это нелогично, ведь Польша против Германии! Другая жаловалась на сердце и требовала измерить ей пульс. «Вы у кого-нибудь видели такой пульс? И печень у меня посажена. Понимаете, я пью. Двадцать лет не просыхаю! Джин, водку, дрянь всякую. Врач сказал, что мне всего несколько недель осталось! Не месяцев, а недель, слышите?!»
Миниатюрная женщина в красном платье, не обращаясь ни к кому в особенности, голосила: «Гляньте, как у меня лодыжки распухли. Разве можно больного человека за решетку сажать?»
«Нас не посадят, – твердила другая, с волосами, как белый пух одуванчика. В ее дрожащем голосе слышалась слабая надежда обреченных. – Тут тысяч десять женщин. Какая тюрьма в Париже вместит столько народу? Нас отпустят. Всех. Это бессмысленная процедура – обычное французское бюрократическое безумие».
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Этот сборник рассказов понравится тем, кто развлекает себя в дороге, придумывая истории про случайных попутчиков. Здесь эти истории записаны аккуратно и тщательно. Но кажется, герои к такой документалистике не были готовы — никто не успел припрятать свои странности и выглядеть солидно и понятно. Фрагменты жизни совершенно разных людей мелькают как населенные пункты за окном. Может быть, на одной из станций вы увидите и себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!