Пустенье - [13]

– То есть как это, исчез? – жена удивленно посмотрела на него.– Давно? Всеволод шумно вздохнул и произнес слегка охрипшим голосом:

– Недавно. Он пропал за несколько дней до первого визита Оборотня.

– Первого? А что, визит был не один?

– Да. Оборотень приходил ко мне несколько раз. Первый раз это случилось несколько недель назад. Но тогда он не был таким агрессивным. Он просто прятался в сновидении и как будто следил за мной. Последние два раза его намерения были предельно конкретны – он нападал на меня, все время усиливая свои атаки. И я с ужасом думаю, что будет, когда он придет в мой сон в следующий раз.

Они оба замолчали, обдумывая ситуацию. Первой паузу нарушила Анна.

– И что, нельзя найти его? Давай сегодня соберем ребят в Клубе, попробуем поискать его дистанционно.

– Ребят? – Санаев полузакрыл глаза. – Ты знаешь, а ведь он неслучайно избегал любых встреч с дуэнергами. Он словно опасался кого-то из нас. Однажды он проговорился про какого-то «мерцающего шамана», который охотится за ним. Я спросил его тогда, кого он имеет в виду, но он перевел беседу в другое русло. Сказал что-то про умение обманывать глаза. Я тогда подумал, что он опасается даже не столько кого-то из нас, а самого своего детища – «Темного Ветра».

– Так «Ветер» все-таки его детище?

– В самом широком смысле этого слова.

– Как это?

– Он дал мне свои дневники и материалы по Мироформизму. Зачем дал, непонятно, но он сказал тогда, что на сохранение. Он должен был уйти вместе с тайшинами в их монастырь, далеко в горы. Но что-то произошло, и он вернулся. Попросил назад бумаги.

-А ты?

– Ну, я отдал, естественно, но… Понимаешь, я ему тогда столько глупостей наговорил. И о том, что он не имеет права скрывать эти знания от ищущих, и о том, что он трус, и о том, что я не могу позволить, чтобы наследие тайшинов кануло в историю, и о том, что я беру на себя ответственность за дальнейшее развитие ИТУ-ТАЙ.

Анна грустно усмехнулась.

– Короче говоря, понесло?

Санаев энергично кивнул головой, чувствуя, как внутри закручиваются в тугой узел растерянность и отчаяние.

– Ты что, я – Санаев Всеволод Геннадьевич, великий экстрасенс всех времен и народов, десять лет занимавшийся энергетикой и эзотерикой! Ничего, правда, особенного за эти десять лет не добившийся, но я знал –Избраннику необходимо время, чтобы вызреть. И я вызрел – получил доступ к Информации! И какой Информации! Представляешь, я изъездил вдоль и поперек Индию, Мексику, побывал на Тибете и даже в Японии! А тут – на тебе, оказывается, Сила, которую я все эти годы искал, просто бьет ключом в городе моего детства – в Барнауле! Я уцепился за это обеими руками. Я чувствовал себя очередным Проводником Древних Знаний, носителем фактически эксклюзивной информации!

– А он?

– Он посмотрел на меня как на придурка и сказал мне, что я придурок и есть.

Анна еле сдержала улыбку. Настроение у обоих было тревожным, но представить, что загадочный и нелюдимый Ковров обзывает Координатора «Ветра» придурком, было забавно.

– И правильно, между прочим, сказал. Я только сейчас это начинаю понимать.

– Сева, давай обойдемся без пароксизма самобичевания. Что лежало в основе этого утверждения?

Санаев криво усмехнулся и нервно посмотрел на своего зама.

– Что я – придурок?

– Именно, – на этот раз Анна сдержала улыбку, настраивая мужа на конструктивный разговор.

– Он сказал, что я слишком спешу, что он вообще жалеет, что дал мне материалы по ИТУ-ТАЙ, что мне еще многое предстоит понять, прежде чем вести за собой других.

– А ты не хотел тормознуться?

– Точно! Я сказал, что эта информация попала ко мне неслучайно, может быть, даже в обход мнения на этот счет самого Коврова. Тогда он просто спросил, что мне известно об ИТУ-ТАЙ, кроме упоминания его в концепции Мироформизма? И вот тут мне стало страшно. Я испугался, что он уйдет и никогда не придет снова и порвется единственная нить, соединяющая меня с этим Наследием. А он почувствовал этот мой страх и

сказал, что пока он будет жить во мне, ИТУ-ТАЙ останется для меня тайной за семью печатями.

– Что он имел в виду?

– Он имел в виду, что знание, передаваемое вербально, – мертвое знание и что пока я не смогу почувствовать ИТУ-ТАЙ, это равносильно тому, что для меня ИТУ-ТАЙ не существует. Понимаешь, ИТУ-ТАЙ невозможно понять, его можно только ощутить! И если бы это произошло, мне было бы абсолютно все равно, существует ли на самом деле последний тайшин Адучи, существует ли на самом деле само ИТУ-ТАЙ и будет ли существовать уже создаваемый тогда в моем воображении «Темный Ветер». Я это начал понимать только сейчас, а тогда у меня была одна цель – во что бы то ни стало поучаствовать в этом проекте, причем желательно не на последних ролях.

– Комплекс нереализованности?

– Да, маленький, но жутко амбициозный демон внутри, который постоянно ноет о незавидном положении, нереализованных возможностях и великом предназначении. Оказалось, что мы с этим демоном однофамильцы, и я, знаешь ли, иногда так вот запросто и называю его – Сева, демон Сева. Так вот, когда ко мне попали бумаги Коврова, его дневники, а сам Ковров попрощался со мной и я думал, что его уже больше не увижу, –демон Сева так раззявил свою необъятную пасть, что слопал сразу все. А когда снова появился Ковров и потребовал бумаги назад, я уже не смог исторгнуть из себя переваренное – демон Сева забаррикадировался где-то глубоко внутри и все гундел, что вот он – Шанс! Не упусти его! Случайно таких вариантов не бывает! И даже если Ковров не хотел, чтобы информации был дан ход, невидимая рука вручила мне эти знания, может быть, даже игнорируя требования Макса. Я увидел Силу в двух шагах от себя и твердо решил бросить ей вызов, вступить с ней в Битву и взять ее! Первый шаг был мной сделан – я организовал «Темный Ветер». Второй же шаг несколько затянулся, и я никак не могу добраться до этой Силы.