Пусковой объект - [2]
Она сидела в общежитии на скрипучей металлической кровати и неторопливо вязала для своего „мудреца” теплый серый свитер с белыми оленями на груди. Игорь вошел без стука и застыл в позе античного героя, опираясь спиной на свежевыкрашенный дверной косяк.
— Все, Алька, решено! Мы едем с тобой на Каспий.
— Мы едем, едем, едем… в далекие края, — пропела она, не отрываясь от спиц. — Каспий, говоришь? А поконкретнее…
— А конкретно — в город Шевченко. — Игорь вздохнул поглубже, чтобы произнести следующее слово без привычных пауз. — На Мангышлакэнергозавод! Сокращенно звучит, как песня: МЭЗ!
— Теперь понятно, — вымолвила Аля безразличным тоном. — Секаробардаухоложка!
— Тебе все шуточки. Впрочем, я давно подозревал, что тебя мало тревожит научно-технический прогресс.
— Где уж нам, татарам! — мать Али была наполовину татарка. — Ну и что там, на МЭЗе?
— Сенютина, это предприятие будущего. Я все уже выяснил. Вот, читай! — он бросил на стол потрепанный журнал „Наука и жизнь”. — Страница сорок восемь.
— Игорь, прочти, пожалуйста, сам. Я как раз довяжу последний ряд.
— Читаю… „В Монреале…”…Понятно тебе? Не в каком-то там поселке Оглоблино или Доброхотово, а в Монреале… „…на международной выставке „ЭКСПО-67” в советском павильоне внимание многих посетителей привлекает макет строящегося в СССР на берегу Каспийского моря…” — здесь Игорь сделал многозначительную паузу — „атомного опреснителя морской воды”. Понимаешь, Аля? Атомного опреснителя! Это, пожалуй, похлеще…
— Эволюции Вселенной? — подхватила Аля, откладывая вязание. — Подойди ко мне поближе, ученый. Я поцелую тебя.
— Аля, я серьезно. Ты понимаешь, как это заманчиво?
— Игорь, я тебя очень хорошо понимаю. От меня лично что требуется в данный момент: атомы или морская вода?
— От тебя, Сенютина, требуется только одно слово: „да” или „нет”!
— Да! Конечно, да! — торжественно объявила Аля. — Я разве хоть раз сказала тебе „нет”? Твое желание для меня закон. Меня, если честно сказать, интересует только одно: дадут ли нам квартиру? Это для меня важней атомной энергии.
— Вот и все, что требовалось доказать. Иду в деканат. Вернее, бегу.
— А поцеловать? Я тебе такой свитер связала, — Аля обиженно надула губки.
— Сенютина, какая вы легкомысленная. Игорь поцеловал и уже не смог оторваться.
„Ладно, — подумал он, — в деканат я и завтра успею…” На географических картах Советского Союза города Шевченко не существовало. В официальном расписании аэропорта Минводы — тоже. В справочном бюро молодая женщина с накрашенными губами и бородавкой на носу строго спросила:
— А направление у вас есть? Или командировочное удостоверение? Направление на работу у них было.
— Подойдите к кассе № 3. Спецрейс Ю-311. И слушайте объявление. Игорь нес на посадку две спортивные сумки с одеждой, Аля — чемодан с накрахмаленным постельным бельем и любимым двухтомником Игоря: Лункевич. „От Гераклита до Дарвина”. Что впереди?
Перелетев через Каспий и увидев под крылом серую безжизненную пустыню, испещренную тысячами дорог, оба почувствовали некоторое разочарование. Но через пару минут вид города с белыми многоэтажными домами и многочисленными зелеными островками успокоил.
— Квартиру дадим обязательно, — успокоил Алю инспектор в отделе кадров, — через три месяца принимаем семиэтажку в первом микрорайоне. А пока временно поживете в общежитии.
„Заливает, — подумала Аля, — как пить дать обманет. Глаза так и бегают”.
Но через три месяца Аля и Игорь смотрели уже из окна однокомнатной квартиры на песчаный пляж и пенистое море.
Когда они вешали синие шторы и прибивали портрет Хемингуэя с седой бородой, Аля еще сдерживалась. Но когда придвинули к стене кровать с голубым покрывалом, нервы не выдержали. Подошла к окну и расплакалась.
— Ты чего? — удивился Игорь.
— Ничего. Просто я люблю тебя, — сразу успокоилась Аля и вытерла слезы.
— А слезы из-за чего? Я, например, тоже тебя уважаю, но я же не плачу. Ну, женщины!
2
Лейпунский положил телефонную трубку и в который уже раз за последний месяц подумал: „Надо бы самому слетать в Шевченко. Дело — к пуску”. А ведь, если честно признаться, — неохота. Появилась физическая вялость, ноги ленятся. Отработал организм свой срок. Перевыполняет план исключительно по инерции. А поехать как научному руководителю все равно придется.
Мысли его внезапно запрыгали, как картинки в дрожащей ленте Великого Немого. Некоторые кадры — черные раскоряки, пересекающиеся линии и сухой треск. И вдруг — размытые и прекрасные видения, пахнущие юношескими надеждами.
У Александра Ильича в детстве наблюдался романтический сдвиг в мозгах. После окончания гимназии, на фабрике, он вступил в комсомол. А вскоре подал заявление в Партию коммунистов, потому что она „не только обещала, но и гарантировала всем трудящимся светлое будущее и повсеместный технический прогресс”. После окончания петроградского Политеха в двадцать шестом году Саша Лейпунский попал в компанию таких же талантливых чудаков и энтузиастов пролетарской науки. Директор Физико-технического института, академик Иоффе, любил молодых сотрудников почти как родных детей. На свои собственные деньги, заработанные научными консультациями в американской фирме „Дженерал Электрик”, „папа” Иоффе отправлял лучших мальчиков в Европу, на научные семинары: „Им же надо расти!”
Повесть посвящена всем, кто участвовал в создании первой советской атомной бомбы: ученым, конструкторам, разведчикам, а также инженерам, лаборантам, рабочим и заключенным, вынесшим на своих плечах все тяготы строительства и освоения первых атомных объектов.В историческом плане настоящая повесть является продолжением предыдущей повести «Накануне аврала», но в литературном отношении это — самостоятельное художественно-документальное произведение.В повести использованы подлинные документы, рассекреченные в последние годы («Атомный проект СССР», т.
Повесть посвящена истории создания атомной бомбы в СССР и основана на документальных фактах.Хотя некоторые факты и эпизоды перенесены в челябинскую плутониевую зону из истории другого засекреченного города — Арзамаса-16, это, по мнению автора, не лишает повествования исторической документальности.Автор выражает глубокую благодарность заведующему сектором физики и механики Института истории естествознания и техники РАИ, доктору физ. — мат. наук В.П. Визгину; журналисту В. Ларину; ветеранам атомной промышленности И.П.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Феномен человека и загадка его происхождения волновали людей с глубокой древности. Но само понятие «феномен человека» вел в научный оборот известный французский мыслитель Пьер Тейяр де Шарден, который так и назвал одну из своих главных книг. Кроме своей целостности человек несет в себе черты уникальности: хоть все мы люди, каждый из нас неповторим, и случается, что особенности отдельных людей носят столь уникальный характер, что о них говорят не иначе как о чудо-людях, необыкновенном порождении человеческой природы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рожденный в день, которого не было. Сын «врага народа». Трус, сдавшийся врагу. Сталинист, поправший устав партии. Предатель, ставший героем. Идеал руководителя. Человек, объединивший нацию. Национальный герой. Партизанский маршал. Старший лейтенант Красной армии. Герой Советского Союза. Герой Социалистического Труда. Семикратный кавалер ордена Ленина. Как говорится, разброс мнений и званий на любой вкус. Это книга о Петре Машерове, первом секретаре ЦК КПБ, который правил в Беларуси более 15 лет.
Настоящее издание – попытка приблизить современников к личности и творчеству гениального русского композитора. Здесь описаны события последних пяти лет жизни П.И. Чайковского (1888–1893), когда им были созданы величайшие произведения – оперы «Иоланта» и «Пиковая дама», музыка к балету «Щелкунчик» и Шестая («Патетическая») симфония, которой он впервые дирижировал сам. В книге, основанной на личной переписке Чайковского с братьями Анатолием и Модестом, композитором Сергеем Танеевым, поэтом Константином Романовым, Надеждой фон Мекк и другими, читателям откроется таинственный внутренний мир человека, музыке которого полтора века поклоняется мир и чьи произведения до сих пор являются самыми исполняемыми на земном шаре.
Лев Яшин был абсолютной величиной в мировом футболе. Он стал первым вратарем, получившим “Золотой мяч”, а в 1999 году ФИФА назвала его лучшим вратарём ХХ века. Однако он был не только прекрасным спортсменом, но и выдающейся личностью… Перед вами самая полная биография великого российского футболиста, из которой вы узнаете о его пути, больших победах и горьких разочарованиях.