Пушки выдвигают - [19]

И вот они закружились около него, целых восьмеро, как будто и схожие между собою внешне, но чрезвычайно разнообразные, если к ним приглядеться попристальней. И с того вечера, когда у него защемило сердце, что они в своей свирепой забаве выбьют друг другу камнями глаза, он и начал приглядываться к каждому из ребят.

Старшему мальчику было одиннадцать, младшей девочке два года.

У Петра Афанасьевича в молодости было двое детей, но еще крошками во время холерной эпидемии они умерли, и он сказал себе: "Лучше совсем не иметь ребят, чем так их терять", и этого правила потом строго держался.

Детская хрупкость, квелость - вот что осталось у него в памяти с того времени, и он вполне искренне изумлялся той бьющей ключом детской энергии, которая его теперь окружала. Это был очень дружный отряд: что бы ни начинали делать старшие, делали и младшие, точно по команде. Девочки ни в чем не желали отставать от мальчиков; даже самая маленькая, Нюра, и та пыталась швырять вместе со всеми камешки и, если остальные лазили на деревья, заливалась плачем, чтобы ее тоже посадили на сучок.

Из деревянных обручей рассохшегося бочонка они делали луки, из щепок стрелы, старательно вырезывая наконечники их, чтобы они были острее, и, самозабвенно подкрадываясь, стреляли в воробьев на деревьях, а иногда в пылу азарта и в кур, конавшихся в саду, отыскивая долгоносиков. Во время дождя все как один бродили по лужам, немилосердно грязня свои штанишки и платья, чем приводили в отчаянье мать.

А Петр Афанасьевич говорил ей в подобных случаях:

- Это они, Дарья Семеновна, повторяют историю человечества... Теперь они живут в каменном веке... Уверяю вас, что все, что они делают, это у них инстинк-тив-ное повторение пройденного!

Однако и сам он, будто заразясь от ребятишек, "живущих в каменном веке", возымел вдруг большой интерес к истории Крыма с древнейших времен, хотя никогда раньше не проявлял ни малейшего любопытства к этой области знаний.

Нотариальное дело, которым занимался он большую часть своей жизни, ежедневно ставило перед ним густожитейские вопросы, по которым составлялись и подписывались им вполне узаконенные бумаги: именно в том, чтобы вкладывать все разнообразие житейских, денежных и других материальных дел в строгие рамки законов, и проходила его жизнь, и вдруг - бесчинства, беспардонное своеволие восьмерых маленьких людей около него, - это заставило его задуматься, это отбросило его в далекое прошлое человечества, это, наконец, проторило ему путь в губернскую архивную комиссию, членом которой он и сделался, причем сам удивился этому гораздо больше, чем кто-либо другой в городе.

Он, думавший, что счеты его с жизнью окончились, раз ему стукнуло десять седмиц, неожиданно для себя приобрел какие-то новые цели в жизни и в будущем и в прошлом. Будущее - это были его маленькие племянники и племянницы, а прошлое - это древнейшие греки, заводившие колонии свои в Киммерии и ходившие по той же самой земле, по которой бегало теперь и стреляло из луков многочисленное потомство его брата; это - скифы, кочевавшие в крымских степях; это - более поздние византийские греки, строившие на берегу Черного моря - Евксинского понта - крепости Алустон и Гурзовиту, Херсонес и Сугдею; это - Киевская Русь, осаждавшая и взявшая Херсонес - по-русски Корсунь - при князе Владимире; это - генуэзцы, настроившие много новых крепостей на побережье, причем остатки их еще не успело разрушить и время; это - золотоордынец Мамай, разбитый Дмитрием Донским на Куликовом поле и бежавший в Крым, где и основал свое Крымское ханство сначала на небольшом клочке земли в степях под Евпаторией.

Осенью того же года, когда переселилась к нему Дарья Семеновна, Невредимов уже чувствовал под собою настолько твердую почву, что позволил себе поделиться с нею своими новыми знаниями как-то во время обеда (обедал он в заведенное время отдельно от детей):

- Этот самый город Симферополь, в котором мы с вами живем, Дарья Семеновна, он собственно что же такое? Совсем еще младенец, ему немного больше, чем мне: сто с небольшим лет. Симферополь - слово греческое, значит - полезный город. Но, можете себе представить, в незапамятные времена был на этом самом месте город Неаполис, что означает - Новый город. "Новый" почему же именно? Потому, что он на месте какого-то старого был построен, а какого же именно? Об этом история молчит! Молчит, вот как! Покрыто мраком неизвестности! Какой такой город мог тут быть три-четыре тысячи лет назад поди-ка открой! И черепочка от него не осталось... Вот что такое дела людские - прошли, и нет их. А между прочим, человек за человеком тянется, поколение за поколением, народ за народом, цепочкой, из самой что ни на есть тьмы времени и вот до наших с вами дней, и после нас с вами тоже пойдут эти самые века за веками, - вон как эта машинка вертится без останову!.. Вот это и есть то самое perpetuum mobile, то есть вечный двигатель, чело-век!.. Человек его ищет тысячелетие уж, поди, а это - он сам и есть. Почему же так происходит? Происходит так потому, что он допустил ошибку в одном силлогизме старинном: "Всякий человек смертен; Кай - человек; следовательно, и он смертен..." А он, Кай этот, вовсе и не смер-тен, а совсем напротив того: бессмер-тен!