Пуритане. Легенда о Монтрозе - [2]

Почти в каждом его романе поднимаются проблемы социальной несправедливости, национальной и классовой борьбы. Вальтер Скотт с удивительной для его времени глубиной понял и выявил причины и формы социальных конфликтов, волновавших тогда Европу. Экономическая, политическая, нравственная и бытовая стороны бесчисленных революций и гражданских войн показаны им с пониманием и отчетливостью, определившими феноменальный успех его романов.

И еще одна идея, тоже связанная с французской революцией и сыгравшая решающую роль в мировоззрении и творчестве Вальтера Скотта, — идея исторической закономерности.

Скотт был уверен в том, что история развивается по своим особым законам, что человечество не отдано во власть случая, абсурда, неизбывного зла. Нравственное чувство, чувство справедливости, долга, присущее каждому человеку, свидетельствует, по ею мнению, о том, что и история человечества движется по путям справедливости, как бы чудовищны ни были отклонения от нее в различных социальных средах и обстоятельствах. Понятие истории неотделимо для Скотта от понятия нравственности. Как историк большого плана, он знает, что после ожесточенных боев общество приходит к временному затишью и примирению, чтобы тотчас же вступить в новую фазу борьбы, которая сквозь все неудачи и победы когда-нибудь приведет его к более совершенному нравственному состоянию. Эта идея лежит в основе романа «Пуритане».

* * *

В 1679 году в Шотландии произошло восстание, вызванное преследованиями, которым подвергались те, кто объединен в романе под названием пуритан. Восстание было быстро подавлено, а через десять лет в Англии совершилась новая революция. События 1679 года отошли в прошлое, и в 1816 году, когда Скотт писал свой роман, никто не вспоминал ни восстание, ни битву пуритан и роялистов на Босуэлском мосту. Но мысль Скотта возвращалась к позабытому прошлому, потому что все же оставались побудительные причины этой борьбы: общественная несправедливость, принявшая новые формы, и противоречия, раздиравшие общество. Во времена Скотта от голода гибли тысячи людей, и на костях умерших — рабочих и крестьян — возникали колоссальные богатства, английская «свобода» и английское «благополучие». «Обращение вспять» для Скотта не было ни оправданием прошлого, ни бегством от действительности; он хотел найти в истории некое поучение, необходимое для дальнейшего движения вперед.

Чтобы изобразить это восстание, Скотт должен был показать основные его силы: наиболее непримиримую, фанатичную и радикальную группу «протестующих»; группу «умеренных» — «резолюционистов», кое-как принявших сторону Карла II; дворян, преданных «старому порядку», вроде леди Белленден, ярых роялистов, вроде Клеверхауза, и всю массу крестьян, торговцев, помещиков, дворян, вовлеченных в восстание своими убеждениями, обстоятельствами бурной эпохи или материальной зависимостью от той или иной партии.

Для решения столь трудных вопросов нужно было выработать особую художественную методологию. Между тем во времена Скотта самый жанр исторического романа вызывал сомнения и споры.

Полагалось считать, что роман — это вымысел, а история — правда. Таким образом, даже в самом названии жанра исторического романа заключено противоречие; смешивая правду с вымыслом, говорили противники этого жанра, романист выдает свои выдумки за подлинную историю и обманывает доверчивых читателей.

Вальтер Скотт понимал соотношение правды и вымысла по-своему.

Исторические факты, записанные в старинных хрониках, можно понять и объяснить только в том случае, если воспроизвести поступки и страсти исторических деятелей и поведение народных масс. Это будет, конечно, творчество, но вместе с тем и исследование, а потому вымысел и правда одновременно.

Исторических деятелей, имена и деяния которых сохранились в документах, немного. Между тем исторические события государственного значения невозможны без участия масс, о котором документы ничего не говорят. Почему эти массы сражались, побеждали или терпели поражения, почему шли за своими вождями или сбрасывали с престола королей, защищая свою веру и нравы? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно на основании документов воссоздать то, чего в документах нет: нравственный облик народа, его психологию, интересы и условия жизни. А для этого одних исторических персонажей недостаточно. Нужны вымышленные герои, которые могли бы воплотить потребности народа, отдельных общественных групп, классов и прослоек, — то, что является большой правдой истории и ее движущей силой.

Клеверхауз и Берли — персонажи исторические. О Клеверхаузе мы знаем немного, и на основании документов нельзя было бы воспроизвести его подлинный характер. Скотта часто упрекали в том, что он сделал из «кровожадного пса» какого-то рыцаря без страха и упрека. Прав ли был великий романист в своем толковании этого персонажа или нет — сказать трудно. Важнее то, что Скотт создал образ возможный, вероятный и даже типичный для той эпохи и что без такого Клеверхауза исторические события 1679 года, да и вообще английские гражданские войны XVII века были бы менее понятны. Следовательно, этот образ, независимо от того, в какой мере он воспроизводит подлинного Клеверхауза, исторически и художественно правдив.