Пунш желаний - [33]

– Ах ты, гад! – завопила ведьма вне себя. – Ну ты дождёшься у меня!

И она так съездила своему племяннику по роже, что его очки покатились через всю лабораторию.

Так между ними завязалась драка, которая сделала бы честь самым отъявленным бандитам.

Она прекратилась, когда оба уже валялись на полу и, тяжело дыша, глядели друг на друга.

У племянника был подбит глаз, а у тётушки из носа лилась кровь.

– Это к тебе отношения не имело, Тира, – объяснил Заморочит. Он указал на сосуд из холодного огня и сказал: – Погляди!

Бешеное кружение искр, напоминающее хвост кометы, тем временем полностью улеглось, мутный осадок бесследно исчез, пунш желаний был прозрачен, он застыл в полном покое, поблёскивая и переливаясь всеми цветами радуги.

У обоих вырвался глубокий вздох облегчения.

– Твоя пощёчина спасла нас, – сказала Тирания. – Ты всё же хороший мальчик, Вельзевульчик!

– Послушай, тётушка Тира, – вкрадчиво проговорил Заморочит, – опасность миновала. Теперь мы вольны думать о чём угодно. Давай позволим себе эту роскошь несколько минут, чтобы прийти в себя. Согласна?

– Согласна, – ответила ведьма и с наслаждением закатила глаза.

Заморочит ухмыльнулся. Конечно, предложение передохнуть он сделал не без задней мысли. Тётушку ожидает сюрприз.

Без четверти десять

Когда к ворону и котику вернулось сознание, им сперва показалось, что они видят сон. Ледяной ветер утих, над ними простиралась тихая звёздная ночь, они больше не мёрзли, а звонница была озарена каким-то удивительным золотым светом. Одна из больших каменных статуй, которые обрамляли стрельчатые окна колокольни и уже много веков взирали с верхотуры на город, обернулась и вошла в звонницу. Но теперь статуя эта казалась не каменной, а живой.

Перед изумлёнными вороном и котиком стоял изысканный пожилой господин в длинной, до пят, мантии с золотым шитьём, а на его плечах лежали снежные подушки. Голова его была прикрыта епископской шапочкой, а в левой руке он держал посох. Его водянисто-голубые глаза под мохнатыми белыми бровями были устремлены на ворона и котика, но во взгляде не было вражды, а скорее растерянность.

В первый миг его можно было принять за святого Николая, но это явно был не он, потому что не имел бороды. А где это видано, чтобы святой Николай был бритым?

Пожилой господин поднял правую руку, и тогда Яков и Мориц тут же почувствовали, что не могут ни пошевелиться, ни произнести ни звука. Обоим стало страшно, но вместе с тем они каким-то образом ощущали, что находятся в безопасности.

– Эй, вы, козявки, что вы, собственно говоря, здесь, наверху, делаете? – спросил пожилой господин.

Он подошёл ближе и наклонился над ними, чтобы лучше их разглядеть. При этом прищурил глаза – он явно был близорук.

Ворон и кот сидели неподвижно и смотрели на него снизу вверх.

– Я знаю, что вы собираетесь сделать, – продолжал пожилой господин, – вы так громко об этом кричали, пока карабкались сюда. Вы хотите помешать моему красивому новогоднему звону. Честно говоря, это, по-моему, не очень-то хорошо с вашей стороны. У меня, правда, есть в запасе другие возможности устроить веселье, я ведь святой Сильвестр, как вам, должно быть, известно. То, что вы собираетесь сделать, – это дурная выходка. Разве вы так не считаете? Но к счастью, я пришёл вовремя.

Ворон и котик хотели было запротестовать, но по-прежнему не могли вымолвить ни слова.

– Вы небось и не знали, – продолжал святой Сильвестр, – что раз в году, в день своих именин, я прихожу сюда на несколько минут, чтобы последить за порядком. Может, мне следует превратить вас в каменные фигуры за ту глупую шутку, которую вы хотели со мной сыграть, ну хотя бы на некоторое время, и посадить вас здесь между колоннами? Да, пожалуй, я так и сделаю. Хотя бы до завтрашнего утра, чтобы вы успели подумать. Но прежде я хочу вас выслушать.

Но ворон и котик молчали.

– Вы что, онемели? – с изумлением спросил святой Сильвестр, а потом вспомнил: – Ах да, ах да, простите, я совсем забыл…

Он снова махнул правой рукой:

– Теперь вы сможете говорить, но, прошу, по порядку и без всяких глупых отговорок, с вашего разрешения.

И тут наши неверно понятые герои смогли наконец, каркая и мяукая, объяснить, почему они оказались здесь, и кто они, и в чём заключались злые замыслы колдуна и ведьмы. Волнуясь, они часто говорили одновременно, перебивая друг друга, и святому Сильвестру было нелегко всё понять. Но чем дольше он их слушал, тем дружелюбней сверкали его глаза.

Десять часов

А тем временем Вельзевул Заморочит и Тирания Вампирьевна сами себя загнали в тупик.

Когда колдун предложил дать себе хоть на десять минут волю, чтобы немного расслабиться, у него, конечно, была при этом задняя мысль. Он хотел перехитрить ничего не подозревавшую тётушку. Поскольку пунш был готов и её помощь была ему больше не нужна, он решил исключить её из игры и всю неимоверную власть, которую давал этот пунш, использовать только для себя. Но само собой разумеется, что Тирания так охотно согласилась на передышку только потому, что и у неё были те же намерения. И она была рада этой маленькой паузе, чтобы успеть отделаться от своего племянника.