Пунин и Бабурин - [3]

Шрифт
Интервал

– Этого я не знаю.

Пунин крякнул.

– Эх! кабы здесь пристроиться! хотя бы на время! А то странствуешь, странствуешь, приюта не обретается, тревоги житейские не прекращаются, душа сомущается...

– Скажите, – перебил я его, – вы – из духовного звания?

Пунин обернулся ко мне и прищурился.

– А какая сему вопросу причина, отроче мой любезный?

– Да вы так говорите – вот как в церкви читают.

– Что славянские-то речения я употребляю? Но это не должно вас удивлять. Положим, в обыкновенной беседе подобные речения не всегда уместны; но как только воспаришь духом – так сейчас и слог является возвышенный. Неужто же ваш учитель – преподаватель словесности российской – ведь вам ее преподают? – неужто же он вам этого не объясняет?

– Нет, не объясняет, – ответил я. – Когда мы в деревне живем – у меня и учителя нет. В Москве у меня много учителей.

– А долго ли вы в деревне проживать изволите?

– Месяца два, не больше; бабушка говорит, что я в деревне балуюсь. Гувернантка[8] со мной есть и тут.

– Францюзенка?

– Француженка.

Пунин почесал у себя за ухом.

– Сиречь, мамзель?

– Да; ее зовут мадмуазель Фрикэ. – Мне вдруг показалось постыдным, что у меня, двенадцатилетнего мальчика, не гувернер[9], а гувернантка, точно у девочки! – Да я ее не слушаюсь, – прибавил я с пренебрежением. – Мне что!

Пунин покачал головою:

– Ох, дворянчики, дворянчики! полюбились вам иностранчики! От российского вы отклонилися – на чужое преклонилися, к иноземцам обратилися...

– Что это? Вы стихами говорите? – спросил я.

– А вы как полагаете? Я могу завсегда, сколько угодно; потому сие мне природно...

Но в это самое мгновение раздался в саду, за нами, сильный и резкий свист. Собеседник мой проворно поднялся с лавки.

– Простите, барчук; это товарищ меня зовет, ищет меня... Что-то он мне скажет? простите, не взыщите...

Он юркнул в кусты и исчез; а я посидел еще на скамейке. Я чувствовал недоуменье и какое-то другое, довольно приятное чувство... я никогда еще не встречался и не говорил с таким человеком. Понемногу я размечтался... но вспомнил мифологию – и побрел домой.

...Дома я узнал, что бабушка сошлась с Бабуриным; ему отвели небольшую комнатку в людской избе, на конном дворе. Он тотчас поселился в ней с своим товарищем.

На другое утро я, напившись чаю и не отпросившись у мадмуазель Фрикэ, отправился в людскую избу. Мне хотелось опять поболтать со вчерашним чудаком. Не постучавшись в дверь – этого обычая у нас и в заводе не было, – я прямо вошел в комнату. Я застал в ней не того, кого я искал, не Пунина, а покровителя его – филантропа Бабурина. Он стоял перед окном, без верхней одежды, широко растопырив ноги, и тщательно вытирал себе голову и шею длинным полотенцем.

– Вам что угодно? – промолвил он, не опуская рук и насупив брови.

– Пунина нет дома? – спросил я самым развязным манером и не снимая шапки.

– Господина Пунина, Никандра Вавилыча, в сию минуту точно нет дома, – отвечал не торопясь Бабурин, – но позвольте вам заметить, молодой человек: разве прилично – так, не спросясь, входить в чужую комнату?

Я!.. молодой человек!.. как он смеет! Я вспыхнул от гнева.

– Вы, должно быть, меня не знаете, – произнес я уже не развязно, а надменно, – я здешней барыни внук.

– Это мне все едино, – возразил Бабурин, снова принимаясь за полотенце. – Вы хоть и барский внук, а не имеете права входить в чужую комнату.

– Какая же она чужая? Что вы?! Я здесь – везде дома.

– Нет, извините, здесь дома – я; потому что комната эта назначена мне по условию – за мои труды...

– Не учите меня, пожалуйста, – перебил я его, – я лучше вас знаю, что...

– Вас надобно учить, – перебил он меня в свою очередь, – потому что вы в таком возрасте обретаетесь... Я знаю свои обязанности, но и права свои знаю тоже очень хорошо, и если вы будете продолжать таким образом со мною беседовать – то мне придется попросить вас отсюда выйти...

Неизвестно, чем бы кончилось наше препирание, если б в эту минуту, шмыгая и раскачиваясь, не вошел Пунин. Он, вероятно, догадался по выражению наших лиц, что между нами произошло что-то неладное, и тотчас обратился ко мне с самыми любезными изъявлениями радости.

– А, барчук! барчук! – воскликнул он, беспорядочно взмахивая руками и заливаясь своим беззвучным смехом. – Миленький! меня навестить пришел! пришел, миленький! («Что это? – подумал я. – Неужто же он мне „ты“ говорит?») Ну, пойдем, пойдем со мною в сад. Я там нечто такое нашел... Что в духоте сидеть-то! пойдем.

Я последовал за Пуниным, однако на пороге двери почел за нужное обернуться и бросить вызывающий взор на Бабурина. Я, мол, тебя не боюсь!

Он ответил мне тем же и даже фукнул в полотенце – вероятно, для того, чтобы хорошенько дать мне почувствовать, до какой степени он меня презирает!

– Какой нахал ваш приятель! – сказал я Пунину, как только дверь затворилась за мною.

Пунин чуть не с испугом поворотил ко мне свое пухлое лицо.

– Это вы о ком так выражаетесь? – спросил он, выпуча глаза.

– Да, конечно, о нем... как вы его называете? об этом... Бабурине.

– О Парамоне Семеновиче?

– Ну да; вот об этом... черномазом.

– Э... э... э!.. – промолвил с ласковой укоризной Пунин. – Как это вы можете так говорить, барчук, барчук! Парамон Семеныч – человек достойнейший, строжайших правил, из ряду вон! Ну, конечно, – себя он в обиду не даст, потому – цену себе знает. Большими познаниями обладает сей человек – и не такое бы ему занимать место! С ним, мой миленький, надо обходиться вежливенько, ведь он... – тут Пунин наклонился к самому моему уху, – республиканец!


Еще от автора Иван Сергеевич Тургенев
Муму

Впервые повесть опубликована в журнале «Современник» за 1854 год, № 3.Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения в двенадцати томах. Издательство «Наука». Москва. 1980. Издание второе, исправленное и дополненное.


Отцы и дети

И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева, облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…В романе «Отцы и дети» отразилась идеологическая борьба двух поколений, являвшаяся одной из главных особенностей общественной жизни 60-х годов XIX века.


Стихотворения в прозе

«Стихотворения в прозе» – это философские раздумья над основными вопросами бытия: жизнью и смертью, дружбой и любовью, правдой и ложью.Для старшего школьного возраста.


Первая любовь

И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева; облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…


Записки охотника

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Бирюк

«Редко соединялись в такой степени, в таком полном равновесии два трудно сочетаемых элемента: сочувствие к человечеству и артистическое чувство», — восхищался «Записками охотника» Ф.И. Тютчев. Цикл очерков «Записки охотника» в основном сложился за пять лет (1847—1852), но Тургенев продолжал работать над книгой. К двадцати двум ранним очеркам Тургенев в начале 1870-х годов добавил еще три. Еще около двух десятков сюжетов осталось в набросках, планах и свидетельствах современников.Натуралистические описания жизни дореформенной России в «Записках охотника» перерастают в размышления о загадках русской души.


Рекомендуем почитать
Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


После бала

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Недоросль

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Донские рассказы

Михаил Александрович Шолохов (1905–1984) – один из наиболее значительных писателей русской советской литературы, лауреат Нобелевской премии 1965 года за роман «Тихий Дон», принесший автору мировую известность.В настоящую книгу вошли рассказы из ранних сборников – «Донские рассказы», «Лазоревая степь», – а также любимые читателями многих поколений рассказы «Нахаленок», «Судьба человека» и главы из романа «Они сражались за Родину» – по этому роману Сергей Бондарчук в 1975 году снял одноименный художественный фильм, ставший безусловным шедевром на все времена.


Анна Каренина

«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.