Пуля не дура - [30]

Нинка схватила тяжелую сумку и поволокла ее в ванную.

— Хотела на свадьбу, да теперь… ладно, — донеслось из ванной.

Минут через десять она появилась в комнате, и Саша снова не поверил своим глазам. В зеленом спортивном костюме его невеста была похожа на убранную новогоднюю елку. На Нинкиной шее, на широкой красной ленте через плечо и просто на ткани костюма переливались и позвякивали медали, значки и жетоны разных размеров и форм.

— Многократная чемпионка и призер многочисленных соревнований, — приподнятым голосом диктора вещала Нинка, — республиканских, всесоюзных, российских и зарубежных, заслуженный мастер спорта международного класса по пулевой стрельбе… — Тут она сделала оборот, показав, что спина тоже украшена знаками спортивной доблести, и, вскинув руки, будто на пьедестале почета, заключила: — Нина Петровна Трубецкая-Макарова!.. Почти Макарова, — добавила Нинка будничным тоном и попрыгала на месте, брякая сразу всеми наградами. — Не стыдно, Сашка? Героев надо знать в лицо!.. В этом чемодане — кубки, а в этом — вазы и всякие там сувенирчики, подарочки.

— Стыдно, — честно признал Саша. — Где ж ты это добро держала? Сколько раз к тебе приходил…

— Прятала. Специально. Думала, так узнаешь. Меня сто раз в газеты фотографировали, и в кино, и по телику… Не узнал!

— М-да, — сконфузился Саша и брякнул: — Постреляем? Я тоже — отличник боевой подготовки.

— Посмотрим, какой ты отличник. Съездим в наш тир и на сто метров в копеечку, а?

— Уж и в копеечку! В блюдце!

— В блюдце, — наставительно сказала Нинка, — попадет всякий. Даже зажмурившись.

* * *

Идея Туманского приглянулась. Уже через день толстячок передал ему чемоданчик, сказал: как и куда лучше прятать «жучков», изложено на бумаге, которая в чемоданчике, и пожелал удачи.

Следующие полдня Федор заделывал полученные Семеном Михайловичем «клопы» и «пуговицы» согласно приложенной инструкции. Вообще-то Федор не особо заботился — лишь бы секретарша или посетитель не заметили. Филимонов же строго-настрого приказал перед отъездом своей Полине никого в кабинет, кроме Туманского, не пускать, даже уборщицу.

Сам же Туманский сидел в кресле хозяина и, недовольный работой Федора, постоянно брюзжал по поводу неаккуратности представителей молодого поколения.

На время проведения тайной операции Семен Михайлович отправил Полину с необязательными бумагами в мэрию, и в приемной ее заменяли трое молодцев Федора.

Филимонов специально вызвал Корчагина и объявил, что в виде исключения разрешает вице-президенту самому набрать личную охрану из четырех человек. «Сам видишь, что с ним творится, — сказал Филимонов. — На кой мне помощник, который от любой тени шарахается, из дома выйти боится после тех дурацких гранат». Корчагин обиженно ответил, что охрана — его компетенция, но Юрий Борисович ласково потрепал его по плечу, мол, не сердись, давай уважим бедолагу. В конце концов, сам себе назначит охрану, сам на себя и пенять будет, если что…

* * *

Накануне свадьбы Султан Султаныч нашел Сашу и тоном, не допускающим никаких возражений, объявил, что заказан банкетный зал, что мест немерено и молодые вольны пригласить кого угодно. «А мы, — сказал, — придем и без приглашения!»

Утро жених с невестой провели в тире спортобщества, где Нинку все знали, любили и открыто поругивали за то, что она рано ушла из активного спорта.

— Отстрелялась, — отшучивалась она. — Буду молодежь обучать. Меня Егорыч вторым тренером берет в сборную.

Стреляла она и впрямь не по-чемпионски, но Саше отчего-то казалось, что мажет Нинка нарочно. Внимательно наблюдая, он заметил, что иногда она забывалась и в эти минуты совершенно преображалась. Глаза ее хищно прищуривались, она мягко и ладно поднимала винтовку и тут же клала пулю за пулей точно в черный кружок мишени. Потом, спохватившись, бормотала «ну и ну!» и в следующей серии зря тратила патроны.

* * *

Банкетный зал размерами превосходил иной хороший ресторан и народу принял в самом деле немерено. «Посейдон» был представлен чуть не всем составом, даже Туманским, хотя кислый вид последнего красноречиво говорил о том, что явился он не по своей воле, а по категорическому приказу отсутствующего начальника.

Нинка пригласила половину своего спортобщества. Приехали и ее родители из Одинцова. Скромная чета Трубецких растерялась, наблюдая размах торжества, и смущенно старалась затеряться среди гостей. Макарову из близких пригласить было некого, кроме Ромки. Этот ничуть не потерялся, сделал несколько ехидных замечаний по поводу «купецких замахов», сверкая очками, пообещал напиться и побить зеркала, а затем принялся напропалую ухаживать за молоденькими.

Турсунов страстно выполнял роль тамады и, витиевато пригласив «самых дорогих трепетным сердцам молодых всех гостей обоего пола» за столы, сделал паузу и строго потребовал тишины. Затем дал слово «вице-президенту лучшей из фирм».

Туманский вздохнул, поднялся и скучно прочитал по бумажке приветственную речь от имени президента «Посейдона».

Прокричали «ура», оркестр бодренько отыграл туш, к молодым выстроилась очередь с цветами и подарками…

* * *

Филимонов вернулся точно через неделю, и уже на другой день президент банка «Нива» прослушал первую запись всего, что было сказано в кабинете Юрия Борисовича.