Публицистика - [20]
Помню, как в дни Сталинградской операции мы шли по освобожденному Калачу - подталкивали плечами орудия, увязавшие в оттепельном снегу, шагали в мокрых, раскисших валенках по бурой жиже. Мы наступали. Я знал, что эти места близки Шолохову. Я смотрел на отсыревшие стены домов, на черные голые сады, в которых еще таяли дымы немецких разрывов, смотрел на белеющий берег Дона - сжималось сердце. Я шел по земле, на которой будто родился и вырос. Эти места были мне хорошо знакомы по книгам Шолохова. Шагавший рядом со мной командир орудия, сержант, бывший зоотехник, человек пожилой, суровый, обросший грязной щетиной, глядя на Дон, неожиданно спросил меня, знаю ли я, где сейчас писатель Шолохов. Я ответил, что, вероятно, на фронте.
– Крепко писал, - сказал он медленно, - говорят, сидит с удочкой, глядит на поплавок и не видит, что клюет, вдруг вскочит и… домой. Слово записать… Каждое слово обдумывал…
Долгое время я верил этому рассказу. Только потом мне стало ясно, что секрет широкого успеха шолоховских творений не только в блестящем мастерстве, в колоссальной работе над словом, но в первую очередь - в его кровной связи с землей и народом, в глубочайшем понимании этим художником души человека, в самом высоком его гуманизме.
Некоторое время назад часть наших литераторов вела неустанные атаки на несуществующие высоты, ратуя за самое последнее оружие - так называемый современный стиль. Утверждали, что изобразить человека в наш напряженный век атомной энергии, кибернетики и космоса можно, прибегая к телеграфной скупости или косноязычной исповеди. Незадачливые сверхсовременные герои тускло улыбались и щеголяли сборным арго - признак, мол, современного языка в литературе. Забывали об одном - нет никакого современного языка в литературе, если это не язык литературы, а торопливая, раздерганная запись случайно услышанного разговора, выдаваемого за авторскую речь.
Язык Толстого и Шолохова в высшей степени современен, ибо подчинен не моде, не колориту ради колорита, а самой мысли, значимость которой беспощадно отвергает легковесные слова.
Шолохов - огромный художник нашего времени, и редко кто из писателей имеет столько учеников среди молодых литераторов, сколько этот выдающийся мастер. Я знаю многих писателей, которые, поставив последнюю точку на рукописи своего романа, мысленно переносятся в станицу Вешенскую, к Шолохову, - что сказал бы он, прочтя роман, как оценил бы он?
Великому художнику невозможно подражать, невозможно его копировать. Этого нельзя сделать, как живописец не в силах передать на полотне жаркое, раскаленное июльское солнце, точно такое же, какое мы видим над головой. На полотне оно будет всегда другим. У огромного художника учатся, от его книг получают духовную, эмоциональную зарядку, ясный, не передаваемый словами подъем сил, что в искусстве называют вдохновением.
Герои Шолохова населили мир, они отделились уже от писателя, ушли в самостоятельную жизнь, подобно тому как взрослые дети уходят в жизнь от родителей. Герои Шолохова живут среди нас, они принадлежат великому делу нашего народа, нашей партии, миллионам зарубежных читателей, которые стараются понять характер советского человека, его героическую борьбу за построение коммунистического общества на земле.
МАСТЕР
Работа писателя напоминает тяжелейшую работу землекопа, роющего колодец в выжженной степи. Обливаясь потом, он день за днем - иногда годами - вгрызается в землю с фанатичным упорством, стараясь добраться до глубинной воды и испробовать вкус ее. Потом он отдает отрытые колодцы людям. Нередко же вода в них бывает солоноватой, порой с железистым привкусом горечи - тогда она не освежает, но люди пьют ее, испытывая еще большую жажду.
Константин Паустовский черпал из своих колодцев первозданно чистую воду - от нее исходит лесная прохлада, она утоляет жажду.
Его кристально отточенные слова сияют, переливаются, как капли на листьях, освещенные солнцем. И его книги наполнены прозрачным и душистым воздухом. Они издают запах утреннего моря, благостно-тихих лугов, закатного леса с сухим туманцем в коридорах просек; от страниц веет мягкой тишиной вечереющих полей.
Может быть, во всем этом ощутимо умиленное созерцание окружающего мира? Умиротворенный взгляд окрест себя? Нет, в этом лиричное познание самого человека как частицы природы, рожденной ею, и познание доброты, которая подчас в сумасшедшем ритме каждодневных дел раздробляется, распыляется в мелочах. И тогда уже некогда внимательно оглянуться, всмотреться в предметы, осмыслить прожитый день, ощутить вне себя и в себе извечную красоту. Но именно она делает нас добрее, цельнее, благороднее. Почему же так заметно стремление Паустовского идти через красоту мира к доброте и от доброты к красоте мира?
Пути воздействия литературы не изведаны, так же как не изведаны психология творчества, стилистические склонности или верность писателя своим героям. Мы утверждаем: оселок образа - острейший конфликт. Да, разумеется, это так. Но истина эта не может быть абсолютной, ибо, признавая ее непоколебимой, мы надеваем на нее обруч литературной догмы - и в конце концов ограничиваем самих себя. От частого употребления, от беззастенчивой заемности общеизвестных положений они нередко теряют свою воздействующую силу.
Роман многопланов, многопроблемен, является одновременно и военным и психологическим, и философским и политическим, понимает ряд социально-философских проблем, связанных с мучительным исканием своего «берега», который определяет нравственную жизнь человека.
Свой первый бой лейтенант, известный писатель Юрий Бондарев принял на Сталинградском фронте, переломном этапе Второй мировой войны. «Горячий снег» зимы 1942–1943 гг. вобрал в себя не только победу, но и горькую правду о войне, где «бытие становится лицом к лицу с небытием».
В романе «Тишина» рассказывается о том, как вступали в мирную жизнь бывшие фронтовики, два молодых человека, друзья детства. Они напряженно ищут свое место в жизни. Действие романа развертывается в послевоенные годы, в обстоятельствах драматических, которые являются для главных персонажей произведения, вчерашних фронтовиков, еще одним, после испытания огнем, испытанием на «прочность» душевных и нравственных сил.
Автор, Бондарев Юрий Васильевич, на основе подлинных исторических событий, исследует и раскрывает их воздействие и влияние на формирование типа личности и качества жизни.В романе «Бермудский треугольник» описываются драматические события в России в постсоветский период начала 1990-х годов, повествуется о сложной судьбе литературных героев, переживших крайние стрессовые ситуации на грани жизни и смерти и изменивших свои жизненные помыслы, цели и отношения в обществе.Особенно ярко раскрываются нравственные позиции и мужество главного героя Андрея Демидова в противоречиях и отношениях его с деятелями системы власти и ее охранников, стремящихся любыми средствами лишить его всех материальных и духовных основ жизни.В романе четко прослеживаются жизненные позиции автора.
Юрий Васильевич Бондарев выдающийся русский писатель, признанный классик советской литературы. Его произведения изданы многотысячными тиражами не только в нашей стране, но переведены на иностранные языки и вышли в свет во многих странах мира.В этой книге напечатаны краткие, выразительные по содержанию и смыслу литературно-философские эссе, которые сам автор назвал мгновениями, избранные рассказы и рассказ-повесть «Последние залпы».Автор пишет о сложных человеческих отношениях в обществе, о психологических, социальных и героических поступках, о событиях и явлениях жизни и природы.
Повесть «Батальоны просят огня» опубликована в 1957 году. Эта книга, как и последующие, словно бы логически продолжающие «Батальоны…», – «Последние залпы», «Тишина» и «Двое» – принесла автору их Юрию Бондареву широкую известность и признание читателей. Каждое из этих произведений становилось событием в литературной жизни, каждое вызывало оживленную дискуссию. Книги эти переведены на многие языки мира, выдержали более шестидесяти изданий.Военная литература у нас довольно обширна, дань военной тематике отдали многие выдающиеся писатели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).