Публичные признания женщины средних лет - [55]
Бог мой, до чего я завидую сейчас вымышленному Дереку! Я представляю, как он скользит по рабочему дню, как плавно переходит от одной геодезической задачи к другой. Проносятся ли в его уме мысли о жене и детях, отвлекают ли они его от работы? Вовсе нет. А вернувшись домой, он оставляет за порогом мир геодезии. Он спокоен.
Мне же, с моей теперешней психологией, подобного равновесия не достичь: у меня нервный срыв из-за сроков, я просто с ума схожу. Так что пускай самодовольный Дерек понаслаждается жизнью еще секунду-другую. Я нашлю на него проклятье, которое навек разрушит его счастье. Я посею в его голове идею, что он может написать книгу-роман-исследование сексуально-развратной подоплеки геодезии. Мало того — я дам сердешному три месяца сроку, и ни днем больше.
Как уже сказано в начале статьи, когда вы будете это читать, я закончу книгу. Но до тех пор буду испытывать огромное удовольствие и снимать напряжение, представляя обреченного горемыку Дерека, который изо всех сил бьется, чтобы поспеть к сроку.
Винни-Пух
В прошлом году на греческом острове Скирос я познакомилась с женщиной, которая никогда не слыхала о Винни-Пухе. Англичанка. За пятьдесят. Образованная, даже с дипломом.
«Быть того не может!» — воскликнули вы сейчас в полнейшем изумлении. Я сделала то же самое.
Оказывается, может. Взрослый, грамотный человек в жизни не слыхал об одном из столпов британской литературы. Каково? Все равно что встретить человека, которому неведомы Шекспир, Элвис или Эйфелева башня, — словом, все то, что просачивается в тебя даже помимо твоей воли. Черная дыра в знаниях женщины обнаружилась принародно. Я упомянула Пух-палочки — игру, которую придумал Пух с друзьями. (Палочки кидаются в ручеек с одной стороны моста, а потом все бегут на другую сторону и смотрят, какая палочка выплывет первой.)
Женщина меня перебила:
— Простите, а что такое Пух-палочки?
Я объяснила.
— А кто такой Пух?
— Винни-Пух, — сказала я.
— Но кто он такой? — спросила она.
— Медведь, у которого в голове опилки, — процитировала я книжку.
Целая компания писателей вдохновенно пыталась освежить память дамы, полагая, что на нее нашло временное затмение. Сыпали именами: Иа-Иа, Пятачок, Кенга, Ру, Кристофер Робин. Без толку: память не возвращалась. Коллектив старался вовсю, цитировал любимые строки. Особенно отличилась одна врачиха из Скандинавии. А дипломированная англичанка поражалась, словно слушала речи марсиан.
— Да ведь у вас же дети! — возмутился один из нас. В самом деле — женщина лишила своих детей одной из главных потребностей в жизни. Не менее важной, чем пища, одежда и солнечный свет.
Я терялась в догадках, как она жила, эта загадочная особа? Может быть, ее детство прошло в закрытой религиозной общине вроде эмишей[33], где все упоминания о внешнем мире тщательно фильтруются? Сомнительно. Как ни крути, а угрозы Винни не несет. Винни — лучшее из снотворных. Никто не назовет его хулиганствующим медведем или членом банды молодчиков в балахонах, верно?
Чем больше я убеждалась в незнакомстве несчастной женщины с Винни, тем больше осознавала всю степень пухизации нашей культуры. Портрет пустоголового медвежонка украшает детскую миску, которая со мной уже тридцать лет. В моем доме это единственная реликвия, но пойдите в городской универмаг — и увидите Пуха повсюду: на одеялах, пеналах, коробочках для школьных завтраков… Винни живет в книжных магазинах. На наклейках, на шариках. В телевизоре и в кино. Винни — это смешная и трогательная говорящая книга, которая голосом Алана Беннетта звучит на Радио-4. Винни — часть нашей культуры. Вместе со своими друзьями он вошел в английский язык.
Пример: «Нет, Хэтерингтона послом назначать нельзя, в нем есть что-то от Иа-Иа».
Пух, конечно, дружен в основном с аристократией, средним классом и честолюбивой прослойкой рабочего класса. Но эта женщина была как раз из среднего класса. Она покупала книги и читала их. Слушала Радио-4. Знала все об опере и вяленых помидорах.
Она и сама не понимала, как это Пух прошел мимо нее. В качестве утешения я сказала, что до недавних пор сама верила, будто птицы — все без исключения — по ночам спят в гнездах. Если она и успокоилась, то не так явно, как я рассчитывала. Большинство членов группы пребывали в том же заблуждении, и некоторые пришли в ужас, впервые от меня узнав, что птицы спят на ветках. «Бедняжки!» — раздались возгласы. «Как же они не падают?» На этот вопрос у меня нет ответа.
Я понимала, что едва эта женщина вернется в Англию, на нее обрушится шквал образов и упоминаний о Пухе. Впадет ли она в детство, превратившись в фаната Пуха, или возненавидит его за бесхарактерность? Потому что Пух тупей тупого, да еще и ленивый обжора экстра-класса. Если подумать, он подает массу отрицательных примеров школьникам конца девяностых.
Но когда я сама стану медведем с опилками вместо мозгов и буду пускать слюни в углу пансионата для престарелых, надеюсь, кто-нибудь принесет мне Пуха, чтобы я его могла обнимать. Пусть он тормоз, зато милый и добрый, а в конечном счете только это и важно.
Мое место — в трехзвездочном отеле
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.
Мы так долго ждали. Мы уже не надеялись. Но он возвращается! Ему уже 30, но он нисколько не изменился. Жизнь его — сплошные переживания. Сотни вопросов не дают ему покоя. Виагра — это мошенничество или панацея? Воссоединится ли он наконец с прекрасной Пандорой, или она с головой погрузится в пучину политического разврата? Почему престарелые родители так распутны? И откуда на его голову свалилось двое детей?Разбираясь со своими проблемами, Адриан потихоньку продвигается по социальной лестнице. Он уже не прежний прыщавый подросток, теперь Адриан — шеф-повар модного кафе и звезда кулинарного шоу; он строгает овощи и открывает консервные банки, он шинкует овечьи головы и разделывает потроха.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников.
Минуло 13 лет с тех пор, как в Англии низвергли монархию и королеву со всеми ее домочадцами переселили в трущобы. Много воды утекло за эти годы, королевское семейство обзавелось друзьями, пообвыкло. У принца Чарльза даже появилась новая жена – его давняя подруга, всем известная Камилла. Все почти счастливы. Чарльз выращивает капусту да разводит кур, королева наслаждается компанией верной подруги и любимых собак… И тут‑то судьба закладывает новый крутой вираж. Все идет к тому, что монархию вернут на прежнее место, но королева Елизавета вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Роман «Площадь» выдающегося южнокорейского писателя посвящен драматическому периоду в корейской истории. Герои романа участвует в событиях, углубляющих разделение родины, осознает трагичность своего положения, выбирает третий путь. Но это не становится выходом из духовного тупика. Первое издание на русском языке.
О чем моя книга? О жизни, о рыбалке, немного о приключениях, о дорогах, которых нет у вас, которые я проехал за рулем сам, о друзьях-товарищах, о пережитых когда-то острых приключениях, когда проходил по лезвию, про то, что есть у многих в жизни – у меня это было иногда очень и очень острым, на грани фола. Книга скорее к приключениям относится, хотя, я думаю, и к прозе; наверное, будет и о чем поразмышлять, кто-то, может, и поспорит; я писал так, как чувствую жизнь сам, кроме меня ее ни прожить, ни осмыслить никто не сможет так, как я.
Новая история о любви и взрослении от автора "Встретимся на Плутоне". Мишель отправляется к бабушке в Кострому, чтобы пережить развод родителей. Девочка хочет, чтобы все наладилось, но узнает страшную тайну: папа всегда хотел мальчика и вообще сомневается, родная ли она ему? Героиня знакомится с местными ребятами и влюбляется в друга детства. Но Илья, похоже, жаждет заставить ревновать бывшую, используя Мишель. Девочка заново открывает для себя Кострому и сталкивается с первыми разочарованиями.