Птицы белые и черные - [16]

— Передай кассирше привет от тимуровцев.

— Заработаю — отдам. — Робка взял деньги.

— А щас пивка холодненького, а? — Богдан хлопнул Робку по плечу: — Гуляй, Вася, жуй опилки, я директор лесопилки!·

— В парке культуры «Пльзень» открылся. Чешское пиво со шпикачками, — добавил Костя.

И вдруг они услышали сзади перепуганный голос:

— Робяты! Робяты! — За ними бежал мужчина, купивший костюм.

Ребята остановились. Мужчина подбежал, тяжело дыша.

— Вы что мне продали, а? — Смятые брюки и пиджак он прижимал к груди.

— Тебе шикарный бостоновый костюм продали за полцены! Он еще спрашивает! — разозлился Костя.

— А вот это… в кармане… эт-то что? — Он разжал кулак, и на ладони у него оказались два ордена Ленина и орден Трудового Красного Знамени. — Эт-то к-как п-понимать?

— Фу ты черт! — растерялся Костя. — Надо было карманы проверить.

— Заберите, робяты… от греха подальше… — Мужчина стал совать Косте костюм и ордена. — Я вас не видел, вы меня не знаете…

— Чего ты испугался, папаша?

— Не, робяты, не… а то загребут с вами — пропадешь…

Робка почувствовал, как волна стыда прилила к голове. Он вынул деньги, отдал их мужчине:

— Извини, отец… обмишурились…

Мужчина схватил деньги, мигом исчез. Ребята помолчали.

— Можно еще раз толкануть, — неуверенно предложил Костя.

— Домой его отнеси! — резко сказал Робка. — Дешевки мы, барыги паршивые! — Он быстро зашагал по улице.

— Чего он разорался, чистоплюй? — скривил губы Костя. — Для его соседки старались, а он разорался…

…Компания из Гавроша, Вальки Черта и Дениса Петровича все еще пировала в углу столовки. Курили, разговаривали громко. Гаврош то и дело оглядывался на раздаточную, где с подругой работала Милка. Вошли двое дружинников, окинули взглядом зал столовой и сразу направились к компании, хотя бутылок на столе не было.

— Распиваем? — спросил дружинник постарше. — Придется пройти в отделение.

— Кто распивает? — выпучил глаза Валька Черт. — Ты видел?

— Через дверь видел, как вы разливали.

— Ну, раз видел, тогда ищи. — Валька Черт поднял руку, предлагая себя обыскать. — Найдете — ваша взяла.

Дружинники посмотрели под столом, под соседними столами, потом старший, стесняясь, неловко обыскал Вальку Черта, похлопал по карманам Гавроша, проговорил:

— Водярой от вас несет, а говорите, не пили.

— А ты найди, найди, — ухмылялся Валька Черт.

Бутылок нигде не было, и дружинники выглядели сконфуженными.

— Ладно, ребята, покажите, — попросил старший. — Ей-ей, я же видел, как вы разливали.

— А отстанете? — спросил Валька Черт.

— Ладно, привлекать не будем.

У Вальки Черта брюки были клеш, шириной сантиметров тридцать. Он поманил дружинника пальцем, поднял штанину — на сандалете стояла пустая бутылка. Валька опустил штанину, и она накрыла бутылку. Компания рассмеялась. Дружинники тоже заулыбались.

— Соображать надо, майоры Пронины, — торжествующе произнес Валька Черт.

Сконфуженные, дружинники отошли.

— Зачем показал, козел? — спросил Денис Петрович. — Теперь они вашего брата ловить будут.

— А мы еще чего-нибудь придумаем! Шиш тому, кто ловит шпану!

— Ладно, теперь слушайте внимательно. — Денис Петрович наклонился ближе к столу. — Магазинчик у самой станции, небольшой, деревянный. Делов там на пять минут, орлы. Дверь на замке, никакой сигнализации. Если в ночь с субботы на воскресенье подвалить — все будет тихо и спокойно.

Гаврош и Валька Черт слушали, наклонившись к голове Дениса Петровича.

— Я на будущей неделе еще разок туда съезжу, все окончательно проверю, и тогда — по коням. Ну как?

— Заметано… — не совсем уверенно ответил Валька Черт.

— Трус в карты не играет, — усмехнулся Гаврош.

— Только один совет, корешочки, гулять лучше дома и деньги не швырять, а то вас, как котят, заметут.

— Ясней ясного, — кивнул Валька Черт.

— Тогда снимаемся с якоря. — Денис Петрович поднялся первым, быстро вышел из столовой.

Ребята потянулись за ним. На ходу Гаврош погладил по голове какую-то девицу, осклабился:

— Ох, какой кадр. Пошли со мной, киса?

Девушка вздрогнула, испуганно взглянула на него, а Гаврош уже подошел к другой, погладил по плечу, наклонился:

— И кто ж таких красивых лапает, а?

Девушка резко оттолкнула его:

— Такие же кретины, как ты! — и гневно посмотрела на парня, который сидел с ней и онемел от страха.

Гаврош и Валька Черт дружно захохотали. Гаврош сказал, отходя:

— В моем вкусе шалава.

— Вон в твоем вкусе. — Валька Черт кивнул на раздаточную, где работала Милка. — Королева красоты.

Гаврош толкнул дверь в подсобные помещения, попросил пробегавшую мимо девушку в белом халатике:

— Милку позови.

— Нету! Домой ушла, — ответила девушка.

— Точно, домой?

— Это ты у нее спроси! — отозвалась девушка, убегая по коридору.

…Гаврош заявился к Милке домой. Квартира пустая — все еще на работе, а Милка мыла полы. В коротком платьице, босая, с мокрой тряпкой в руке. Она открыла дверь, рукой неловко поправила упавшую на лоб прядь волос.

— Хозяйствуешь?. — Гаврош затоптался на пороге.

— Ноги вытирай. — Милка бросила ему под ноги мокрую тряпку.

Гаврош с преувеличенной тщательностью вытер ноги, прошел в коридор. Милка зашлепала босыми ногами впереди:

— Зачем пришел?

— Соскучился. Че это ты марафет наводишь? Гостей ждешь? — Он остановился у входа в «пенал», покуривал, привалившись к дверному косяку.