Птичка на тонкой ветке - [12]
- Мий-яау! Вперёд, крысокоты! Беу их! Рвау их! Не жалеу их! - распушив трубою хвост, орал вожак, и его соплеменники с горящими ненавистью глазами и биу, и рвау, и глотки перегрызау, и псоглавцы, несмотря на все их силу, когти, клыки и дубинки, ничего не могли поделать с этим неистовым войском...
- Пресвятая дева!.. - то ли проворчал, то ли просто удивился сэр Бертран, наблюдая, как мохнатая, в мгновение ока с небес свалившаяся армия сметает всех его противников.
- По-моему, нам можно слегка передохнуть и отставить оружие, - рассудил Леонтий. - Это друзья. Или, во всяком случае, союзники.
Глава 6 - Великий Мяурысьо
Месяца через три я говорил по-кошачьи. Малайский язык можно изучить за полгода, а кошачий еще быстрее. В нем всего четыреста-пятьсот слов, и, употребляя их так или эдак, можно сказать что угодно.
Лао Шэ, "Записки о Кошачьем городе"
1
Чёрный, с белой грудью котяра на задних лапах, виляя бёдрами как Джонни Депп в "Пиратах Карибского моря", в сопровождении свиты неторопливо приблизился к ним.
- Врагиу наших врагоу - наши друзьяу!.. Мяурысьо, великий вождь крысокотов, - приложив лапу к мохнатой груди, учтиво поклонившись, произнёс он. - Вауобще, мы не любим, когдау по нашим землям ходят чужау. Так у нас принятоу. Но эти мяурзавцы совсем обнаглеу, они вздумау устраивать засаду на пути миурных путников... Ведь вы - миурные путники?
- Мы никому не желаем зла, - ответил за всех де Борн.
Кот испытующе оглядел всю их компанию.
- Кто-тоу из вас знау наш призывный клич. Ниу один из нас не смеу не откликнуться на него. Так у нас принятоу.
- Это, кажется, я... - признался Тинч. - Хотя я не подозревал, что это клич доблестного племени крысокотов. Я хотел просто отпугнуть, привести в замешательство этих... псов. Есть такой боевой приём.
- Это оучень полезный боевой приём, уверяу вас...
- Мякушкин! - неожиданно вмешался Леонтий. - Ты что, не узнаёшь меня?
Котяра с интересом повернул голову в его сторону и вдруг кинулся к нему и обнял лапами шею.
Путники растерялись, но ничего страшного не произошло.
- Хозяин, милый мой хозяуин, - растроганно мурлыкал кот, прижимаясь к груди Леонтия.
- Мы, котыу, ничегоу, не забываем. Так у нас принятоу... Мр-рыу-у-у...
- Мр-ры? - спросил один из сопровождавших его котов, тот самый рыжий. - Урмяу?
- Ур-ру! - коротко пояснил Мякушкин. И объяснил, в чём дело:
- Когдау-то, многоу вёсен и лет назад, я ещё котёнком одиноко бродиу по улицам города. Меняу приютиу этот добрый человек, и накормиу, и дау мне имя. Но, он работау, и взяу меняу с собоу в лес. А яу очень испугался, мыу, коты, всегдау боимся, когдау нас куда-то везут. Так у нас принятоу. И яу у него сбежау, а он меняу искау... Я был очень глупый тогдау... Ау потоум я встретил лесное племяу. Дачники называу нас, лесных жителей, крысокотами... не знау почемоу. А мыу так и жиу, и давау именау по именам тех святых, которым поклонялись люди.
Он подал знак и несколько его соплеменников подошли поближе.
- Этоу - мой сын Буцамной. Он всегда рядом. Это - мой сын Как Тарас, а это его благословенная супруга Аяваз... Это - моя жена Ахискала...
- Я что-то не пойму, - сказал де Борн. - Эти имена совсем не похожи на имена святых.
- Э-эу, мой друг, - пояснил Леонтий. - Всё объясняется очень просто. Рядом были дачные летние домики, куда люди приезжали отдыхать, а отдыхая - слушать музыку и песни...
- Так у них принятоу, - вставил кот.
- А песенки эти у нас называют "попса". Смысла в них нет никакого, их заводят просто потому, что хотят не думать ни о чём серьёзном. И слова у них самые, что ни на есть простецкие, и в тексте постоянно повторяются одни и те же выражения. Например, "Будь со мной! будь со мной! будь со мной всегда ты рядом!" - отсюда появился Буцамной. Или, "как-то раз"... Была такая песенка "на вернисаже Как Тарас случайно встретил Аяваз". Коты всё поняли по-своему. Так у них принято... В каждом из нас сокрыта своя сказка... смотря какая для каждого...
Мякушкин, снова мурлыча на его груди, на секунду открыл глаза и согласно мяукнул.
- А насчёт Ахискалы... А, впрочем, я вспомнил! "Ах, искала я, искала, я любовь свою искала..."
- Простите, из чего любовь? - не расслышал де Борн, пытавшийся распутать верёвки.
- Очевидно, это образец явно не куртуазной поэзии, - предположил Тинч, успевший набраться новых слов от Леонтия.
- Да-а... отнюдь не куртуазной!.. - рассеянно отозвался тот. - "Я тебя слепила из того, что было..." Ах, мой дорогой Мякушкин! Как я всё-таки рад, что ты живой и здоровый! Только почему ты теперь Мяурысьо?
- Ну-у... как этоу почемоу-у... Так принятоу.
И Мякушкин процитировал:
- "Мяурысьо!.. с мечом!.. продвигается по полю!.. Устремляется к воротам!.. Удар! Гоул! Удар! Гоул! Удар! Го-оул!.." Великий воин Мяурысьо!*
-----
* Маурисьо, конечно... Ну, футболист, конечно...
-----
И попросил:
- Почешиу меняу за ушком.
И добавил, не прерывая мурчанья:
- А потоум что-то случилось и мыу всеу перенеслись сюдау. И стали такимиу, как вы видитеу... Ну чтоу, хозяин, тебе теперь полегче?
Леонтий прокашлялся.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.