Птица пустыни - [30]

– Что с тобой, Клара? Это же шеломайник, который разводят иногда в европейских оранжереях. Придется нам возобновить уроки ботаники. Смотри, видишь листья, которые напоминают очаровательные, светло-зеленые зонтики? Это древовидный папоротник, а вот это – красносочник...

Клара не слушала объяснений подруги, но Рэчел, не замечая этого, продолжала называть растения так охотно, как будто имела самого внимательного слушателя.

Между тем солнце поднялось уже высоко, и лошади начали выказывать признаки усталости, однако Оинз, который был знаком с местностью, все протягивал руку к горизонту, указывая на конечный пункт их путешествия, когда у него спрашивали, скоро ли приедут. Местность становилась все бесплоднее, деревья сменились кустарником. Женщины уже начали беспокоиться, не заблудились ли они, когда землемер указал наконец на несколько деревянных строений вдали.

За зарослями кустов, скрывавших строения, протекал ручей. Правда, теперь он почти пересох, в его ложе только кое-где остались небольшие лужи, но и их огненное солнце скоро должно было скоро иссушить. За ручьем начиналась настоящая пустыня, где росли кое-где уродливые деревца.

– Вот мы и приехали на ферму Уокера, – сказал Оинз. – В двух милях отсюда, в верхней части ручья, на границе штата Виктория, находится ферма Гудрига. На них разводят овец. Земля на другой стороне ручья принадлежит туземцам. Беднягам, – прибавил он, – досталась плохая земля. На протяжении многих миль там не встретишь и клочка плодоносной почвы и ни капли воды. Поэтому австралийцы почти круглый год живут на берегу ручья и так как они никому не причиняют вреда, их не гонят отсюда. Пусть женщины не пугаются, если увидят некоторых из них – они совершенно безобидны.

Пока Оинз давал эти объяснения, путешественники вышли из шарабана. Лошадь выпрягли, а Денисон разнуздал свою, им надели на ноги путы, чтобы они не могли далеко убежать, и пустили пастись на зеленую траву, которая еще росла вдоль берега ручья.

Тем временем из ближней к ручью постройки выехали на лошадях двое мужчин и направились к шарабану.

– Это Уокер и его пастух Берли, – пояснил Оинз. – Я должен поехать с ними за две мили отсюда. Я взял бы вас с собой, друзья, но шарабан там не пройдет – дорога уж очень плохая.

Уокер, мужчина с грубым лицом, загоревшим до черноты, подъехав, приветствовал путешественников и, обменявшись несколькими словами с землемером, пригласил их в свое жилище отдохнуть.

– Вы можете чувствовать себя там, как дома, – прибавил он хриплым голосом.

Мадам Бриссо, которой не понравился вид фермы, объявила, что они предпочитают остаться на свежем воздухе. Уокер не настаивал.

Оинз со своим помощником поспешили сесть на лошадей, приведенных для них, и землемер, сказав несколько дружеских слов дочери, уехал.

Женщины остались под защитой Ричарда Денисона, посреди дикой страны, по соседству с туземцами. Из полотна, покрывавшего шарабан, судья соорудил маленькую палатку, где они могли бы спрятаться от солнца, и пока женщины распаковывали сумки со снедью, прошелся вдоль ручья, чтобы удостовериться, что им нечего опасаться.

Глубочайшая тишина царствовала повсюду, и если бы не блеяние овец, раздававшееся из овчарни, ничто не нарушало бы величественного спокойствия пустыни. Ни одного австралийца не было видно. Если они и находились где-то поблизости, то, без сомнения, спали в своих лачугах. Успокоенный этой тишиной, Ричард вернулся к палатке, чтобы принять участие в завтраке.

X ХЛАМИДЫ

Прошло несколько часов после отъезда Оинза. Мадам Бриссо, разомлев от жары, дремала, прислонившись головой к стволу дерева. В нескольких шагах от нее Ричард Денисон, лежа под тенью папоротника, с меланхолическим видом курил сигару. Девушки, чтобы не нарушать сна мадам Бриссо, выбрались из палатки, и Рэчел увлекла Клару к соседнему кусту, из-за которого они могли наблюдать за красивыми птицами, прилетавшими к ручью.

– Смотри, Клара, – говорила Рэчел, – вот улетает черный лебедь... Ты видела черных лебедей до приезда в Австралию? Здесь это большая редкость. А вот пара чудных голубей с золотыми крылышками. Какие великолепные перья! Точно летит слиток золота. Золотоискатель, только что приехавший из Европы, непременно обманется. Ах! Целая стая крикливых попугаев наконец решилась спуститься к ручью... Видишь красного какаду с чудным пунцовым хохлом, который он выставляет так горделиво? Смотри, смотри! Что это на том дереве?

И Рэчел в волнении сжала руку своей подруги. Клара, до того не слушавшая ее, вздрогнула.

– Что такое? – спросила она испуганно.

– Шш! – Рэчел, приложив палец к губам, указывала на соседнее дерево.

Клара ожидала увидеть змею или какое-нибудь из тех странных существ, каких так много в Австралии, но вместо этого заметила двух или трех птиц, прятавшихся в густой листве.

– Это хламиды, – объяснила Рэчел, – самые удивительные и самые пугливые птицы. Они живут в пустыне и очень редко подлетают близко к жилищам... Смотри, одна из них сейчас спустится к воде...

Всмотревшись, Клара узнала очаровательных коричневых птичек с розовой шейкой и желтыми пятнышками на крыльях, которых она видела в саду своего дома в Дарлинге. Одна птичка осторожно приблизилась к луже и с наслаждением окунула в нее свой носик и лапки. Ее подружки спорхнули с дерева следом.