Псы войны: пробуждение Ареса - [64]

Кроме того, мы заполучили две «газонокосилки», шесть тяжелых болтометов, кассеты с отработанной материей — целых восемь ящиков, — и кинетические снаряды всех сортов. Плюс «Чести», он же «генерал Пуллер», — длинная и узкая платформа буро-красного цвета, водруженная на восемь высоких колес и оборудованная четырьмя пушками «Эгида-7» и стреляющей болтами трехрельсовой баллистой. Последняя — весьма грозное оружие, но заряжена лишь на десять процентов.

Джо спрашивает, у кого из бойцов кислорода и воды хватит больше чем на несколько минут. Руку поднимают только двое. Мы раздаем фильтры и канистры, найденные в машинах, в том числе в автобусах форов. Спасенные космодесантники не говорят ни слова — пытаются прийти в себя от потрясения. После боя на нас частенько нападает ступор. Во время битвы думать некогда, адреналин и тому подобное дерьмище гонит нас вперед, и мы несемся как оголтелые, доказывая себе, что мы по-прежнему космодесантники с железными яйцами, а не порченый товар.

Привести нас в чувство — та еще задача. Джо подзывает уорент-офицера Вильгельмину Бродски — она стреляный воробей, а ее лицо словно вырезано из тика — и приказывает ей разделить нас на две огневых команды. Тек помогает раздавать оружие. На всех не хватает, но ничего, перебьемся как-нибудь.

— Будем обороняться тем, что есть, — говорит Джо, — большая часть отряда останется тут. Отдохнем, почистим фильтры.

Он поворачивается к Теку:

— Выставь троих часовых возле северного гаража. Рация тут внизу работает через пень колоду, так что бери тех, кто пошустрее. Винни, возьми еще троих. Проверь эту хрень насчет восточных ворот.

Диджей заявляет, что он научился ориентироваться в системе коридоров. Я интересуюсь, каким образом.

— Панель управления в смотровой башне разболтала мне пару секретов, — отвечает он.

В той самой смотровой, где мы с Тил впервые заметили форов.

— Убивал время, пока вы резвились снаружи. Какой-то мертвый чувак оставил зашифрованную карту, ну я и разглядывал картинки.

— Передал на спутник?

— He-а. Просто смотрел. Я же говорил: со спутниковой связью засада.

— Значит, ангел записал их?

— Сколько успел. А потом панель сдохла — экраны разом погасли. Все картинки сохранены вот здесь, — Диджей стучит пальцем по макушке, но имеет в виду не ангела, а свой мозг.

Помнится, Тил сболтнула при мне, что раскопки велись и после того, как хобо вырвался на свободу и штольню закрыли. Наверное, не стоит говорить про это Диджею. Зачем морочить людям головы рассказами о том, чего я не видел своими глазами и чего не понимаю сам?

— Так восточные ворота открыты? Приняли гостей? — спрашиваю я.

— Может, форы с алжирцами и заварили двери, но в компьютере такой инфы нет, — отвечает Диджей. — Карта говорит, что надо идти полкилометра в ту сторону, — он машет рукой вправо, — и спуститься на пятьдесят метров. Там, на нижних уровнях, велись основные работы. Очевидно, тот вход предназначался для тяжелой техники. А может, для вывоза руды.

— Кто-нибудь входил или выходил через эти ворота?

— Я спрашивал у панели управления. Как только не формулировал запросы. Но она молчит.

— По пути к воротам нет препятствий? Затопленных коридоров или завалов?

— Наверное, нет.

— Если антаги ворвутся в пещеру через северные ворота, компьютер доложит об этом?

Диджей пожимает плечами.

— Не факт. Он очень старый, на ладан дышит.

— Часовые, — напоминаю я.

Бродски все еще занята делением нас на огневые команды. Тек помогает ей раздавать новое оружие.

— Да, — говорит Джо, — Диджей, объясни ребятам, как дойти до северных ворот.

Диджей старается изо всех сил.

Джо посылает в северный гараж Берингера, Стенвика и еще не оправившегося от шока капитана Виктора Галлегоса, потом прислоняется к стене и закуривает воображаемую сигарету. Эта нелепая пантомима продолжается несколько минут, затем он выпрямляется и гасит невидимый бычок о камень. Я и не знал, что он курит.

— Ну, Винни… пойдем глянем, что к чему?

Я веду Джо в южную башню. Как и докладывал Диджей, панель управления не подает признаков жизни, поэтому мы достаем перископ. Картина ясна. Антаги остановились за километр от штольни, окружив ее плотным кольцом, черные головы их «гусениц» поблескивают во тьме словно гигантские бусины, за ними виднеются темно-серые платформы, озаряемые время от времени тусклыми вспышками света. Они заряжены, огневые расчеты готовы к бою. Целая дивизия, насколько мы разбираемся в боевом порядке антагов. По меньшей мере пять пехотных бригад и больше сотни «гусениц», шесть передвижных орудийных батальонов — и это только ближнее кольцо.

Они не стали выставлять посты у ворот, а рассредоточились по всему периметру. Не стреляют. Ждут. Сотрут нас в порошок в первой же попытке выйти из окружения.

Не прячутся. Уверены в своем превосходстве.

Самодовольные ублюдки.

Джо корчит кислую мину и водворяет перископ на место.

— Антаги могли бы взять шахту за час, — бормочет он, — чего ждут, уроды долбаные?

— Приказа? — предполагаю я. — Нам без тактических установок даже чихнуть нельзя, может, у них та же беда?

— Нет, они играют с нами в кошки-мышки.

Джо нервно сцепляет пальцы. Вполне возможно, он не спал с самого приземления.