Псы Вавилона - [14]
– Садитесь за стол, Константин Георгиевич, – отвечал Фужеров, – кушать подано.
– Завтрак, он же обед, – прокомментировал дядя Костя, цепляя на вилку поджаристую картошку и заедая ее перьями зеленого лука. – Отлично изготовлено, вот что значит французская кровь. Из такой чепухи царское угощение. Жаль, капустка у нас кончилась. Давайте, куманек, по случаю воскресного дня причастимся. – Он достал из неказистого дощатого шкафчика склянку с мутноватой жидкостью, разлил ее в две старинные зеленого стекла рюмки, отчего в комнатушке сразу же запахло сивухой.
– Ну, с богом! – Старики чокнулись. Дядя Костя проглотил самогон одним духом, а Фужеров сначала сделал маленький глоток, отчего его лицо страдальчески перекосилось, потом выдохнул воздух и уже затем допил свою рюмку.
– Как вы, французы, однако, мучительно пьете, – заметил дядя Костя. – Прямо-таки оторопь берет.
– Так ведь не коньяк, – виновато произнес Фужеров.
– Это верно. Однако, возможно, в недалеком будущем придет время и коньяку. Ведь, как справедливо заметил товарищ Сталин: «Жить стало лучше, жить стало веселей». Вон и карточки на хлеб отменили.
– А что толку? Все равно его свободно не купишь. Какую очередь вчера отстоял! – Фужеров сунул под нос дяде Косте ладонь, с которой еще не исчез выведенный химическим карандашом номер 143.
– Ничего, куманек, не хлебом единым, как выражались пророки. Давайте-ка еще по маленькой – и на променад.
Как справедливо заметил Фужеров, смерть мальчика Вани Скворцова была главной темой пересудов в Шанхае вот уже неделю.
Воскресным утром группа шанхайских ребятишек отправилась купаться. В окрестностях мест для купания имелось несколько. Первое из них – большой бурный ручей, вода в котором имела густой красный цвет. Объяснялся этот феномен тем, что ручей тек со стороны рудника и представлял собой технический сток после промывки и обогащения железной руды. Главным плюсом купания в ручье являлось то, что вода в нем в любое время года была теплой, однако минусов имелось значительно больше. Человек, искупавшийся в ручье, на некоторое время становился краснокожим, причем впоследствии кожа начинала шелушиться и даже слезать, в зависимости от времени, проведенного в воде. По этим причинам желающих омыться в данном водоеме оказывалось немного.
Еще имелись небольшие затопленные шурфы у самого подножия Горы. Вода здесь была чистой, но холодной из-за родников. Однако выработки пользовались еще более дурной славой, чем красный ручей. Здесь было глубоко, а на дне в изобилии валялся разный железный хлам, который становился причиной частых порезов, а то и смертей. В прошлом году тут погиб взрослый мужчина, который, находясь в подпитии, решил продемонстрировать друзьям свою удаль. Нырнув с обрыва, он ударился о торчавший из дна рельс и раскроил голову.
Детей было человек десять, исключительно мальчиков, потому что совместно с девочками купаться считалось неприличным. Несмотря на то что день только начался, стояла жара. Ребята мгновенно разделись и бросились в воду. Они, несмотря на запреты взрослых, купались здесь постоянно и прекрасно знали рельеф дна и все, что на нем лежит. Они плескались минут пятнадцать, но вода оказалась холодна, и дети вскоре выбрались на берег. Еще одним неудобством выработок являлось отсутствие нормального места для лежания. Берег представлял собой нагромождение каменных глыб, между которыми был рассыпан острый гранитный щебень. Кто-то залез на глыбы, остальные топтались вокруг.
Вначале ребята оживленно обсуждали купание, вытаращив глаза, рассказывали, как при попадании в ледяную воду родников у них сводило судорогой ноги или руки и они «чуть-чуть» не захлебывались. Потом заговорили о том, какова глубина выработок и что лежит на дне. Один мальчик, желая поднять свой авторитет, поведал о затопленном паровозе, однако его высмеяли. Вскоре разговоры стихли – действовала оглушающая жара. В холодную воду больше лезть никто не желал, а больше заняться было нечем. И тут кто-то предложил отправиться за «кисляткой» – диким щавелем. Идея была встречена с одобрением, и ребята двинулись в степь.
Среди детей находились два брата Скворцовы: Иван и Пантелей. Ванюшке только-только исполнилось восемь лет, а Пантюха был намного старше, ему сравнялось двенадцать.
Отвалы скоро кончились, и перед мальчиками открылась необъятная степь. Стоял июнь, и, несмотря на жару, трава еще не выгорела. Все вокруг радовалось жизни. Голубели глазки незабудок, топорщились свечки очитков, колыхалась серебристая грива ковыля. Горьковато и тревожно пахло зацветающей полынью и чабрецом. Над степью, высматривая мышей, чертили небо ястребки и кобчики. Иное, сверкающее бытие, столь отличное от привычного шанхайского мирка, полного пыли и вони, окружало ребят.
– Воля! – неожиданно произнес кто-то из старших, и все радостно загалдели.
Никто точно не знал, где произрастает эта самая кислятка, и поэтому мальчики разбрелись по степи, больше смотря себе под ноги, чем по сторонам. Кто-то уже обнаружил побеги щавеля и теперь смачно жевал его листочки, от кислоты которых сводило скулы. Кое-где встречались крохотные кустики степной клубники, ягоды которой еще были жестки и зелены, но пацанва пожирала и их.
Издавна деревня Лиходеевка считалась недобрым местом. И люди здесь селились странные. Рассказывали, будто обладают они колдовской силой. Да такой мощной, что даже могли оживлять умерших. Шли годы… Лиходеевка превратилась в один из городских районов. Но здесь по-прежнему время от времени происходили загадочные и страшные вещи. Однажды милиция обнаружила чудовищно обезображенный труп. Неужели это действительно дело рук зомби – мертвецов, оживленных дьявольским обрядом? Капитан Казаков был вынужден проверить и такую версию.
Мертвых на свете больше, чем живых. И не все они обращаются в тлен и прах. Адепты языческого Чернобога впадают в состояние зомби, ждущих своего часа в окрестностях города Светлого, расположенного на месте бывшей деревушки Лиходеевки. Вот из этих-то зомби профессор Струмс из секретного оборонного института задумал сделать совершенных солдат, вступил в контакт с ними и... бесследно исчез. Спустя годы кладоискатель Георгий Лесков и археолог Сергей Белояров потревожили подземные склепы, и на свет полезла такая нечисть, что пришлось вызывать ОМОН.
Детективно-мистическая повесть Алексея Атеева — произведение необычное. Захватывающий сюжет, в котором действуют колдуны и ведьмы, оживают мертвецы, буйствует полтергейст, вполне соотносится с сегодняшними реалиями. Все чудеса в повести происходят на фоне серой обыденной жизни, увлекая, однако, читателя бурно разыгрывающимися страстями, неожиданными поступками героев. Юмор и гротеск в повествовании придают особый колорит происходящему.
Заштатный провинциальный городок взбудоражен: исчезла десятилетняя дочь удачливого бизнесмена. Но странно! В последний раз ее видели в компании немого пациента, сбежавшего из психлечебницы.Частный детектив, начавший расследование, не подозревает, что впереди его ждет еще немало загадок.
Он, пригнувшись, бесшумно подкрался к ней за спину. Пахнуло ее запахом и сиренью. Он достал из кармана тонкий, но необычайно прочный кожаный ремешок. Теперь он сжимал его двумя руками, никак не решаясь… Она шагнула к дому. Все! Ждать больше нельзя. Он рванулся вперед и накинул удавку ей на шею. Она вскрикнула, судорожно дернулась, букет и зонтик выпали из рук. Засучила ногами, попыталась освободиться, рванулась что было сил, но он затягивал удавку все туже и туже. Теперь она только хрипела, сдавшись почти без борьбы.
Готическая атмосфера старого кладбища соткана из кошмарных тайн, которые уносят с собой в преисподнюю мертвецы. Но иногда эти тайны могут пригодиться и живым. Однажды ночью молодая девушка Вера, посвященная в секреты вызова духов умерших, читает заклинание. И оно срабатывает – теперь ей будет служить дух баронессы Амалии фон Торн. Вера очень хочет выйти замуж, и баронесса обещает ей помочь. Но стоит ли прибегать к помощи покойницы, да еще и в «час мертвецов», когда зло властвует безраздельно?..