Псы Господни (Domini Canes) - [58]
— Я в туалет… — Мёрси встала. Терпеть до дома не было никакого смысла. Всё-таки, их было трое и воды на смыв уходило — не меряно. Правда, Мёрси набрала сегодня в магазине освежителей воздуха, но к чему заморачиваться? Присядет сейчас в кустах сирени… «обсиренилась»? — спрашивала в таких случаях Ключникова Лариска, в просторечии Клюка. Хорошо, что тут недалеко. Одной нырять в туман страшно, а кусты — вот они, темнеют в тумане.
— Счастья вам и удачи! — сказал Илья.
Сжимая в руках аккуратно сложенную ленту туалетной бумаги, заранее оторванную перед выходом и припрятанную в кармане, Мёрси зашагала к сирени. Надеюсь, местные алкаши не обгадили удобное место? О, смотри-ка! Чистенько и уютно!
Мёрси стянула с себя штаны и пристроилась поудобнее. Дело минутное… но всё равно — страшновато. Чёртов туман поглотил все звуки и разыгравшееся воображение гнусно шептало Мёрси, что, вернувшись, она обнаружит пустые скамейки…
Торопливо застёгиваясь, она услышала шуршание… ага! Напился всё-таки, наш Илья… и лезет теперь с какой-нибудь дурацкой шуточкой в стиле Хэлловина! Мёрси раздвинула двумя руками ветви сирени, приготовившись крикнуть: «Брысь!» прямо в физиономию пьяного. От увиденного она осеклась… голос её перехватило, а ноги непроизвольно дёрнулись…
Прямо в лицо ей дыхнуло невообразимо противной смесью запахов мятной жвачки, нечищеных гнилых зубов и сырого мяса. Круглое небритое лицо кривилось, нечистый белёсый язык вывалился.
— П…зда… — прошептали потрескавшиеся губы. — П…зда!
Мёрси завизжала и шарахнулась в сторону… запуталась в ветвях… и больно упала на бок. Она пыталась ползти, но что-то (кто-то) крепко держал её за лодыжки.
Подбежавший испуганный Сашка повёл её домой. Мёрси прижималась к нему и рыдала, рыдала, рыдала…
Через час Сашка один сходил к скамейкам и приволок свой рюкзак и сумку Мёрси. Ни он, ни Илья так никого и не увидели. Илья налил Мёрси полный стакан водки, но девушка смогла выпить только половину… и уснула, дрожа и всхлипывая. Снов она, — спасибо, Господи, спасибо тебе! — не видела.
Проснувшись, она увидела детей.
Вика разогнулась. Чёрт возьми, спина затекла! Просидеть полдня за компьютером, помогая составлять проклятую карту, оказалось нудным и кропотливым делом. А она так легкомысленно согласилась на предложение Романа! И поделом, не будешь выпендриваться. Даром, что хитрый Лю наверняка сделал бы это быстрее и качественнее.
Ну, нет, хватит самоуничижений! Нормальная карта! Пусть Вика и провозилась с ней дольше, чем Лю, который, кстати, «сейчас тоже не х…ем груши околачивает», как выражается наш неугомонный Коваленко.
Ах, Коваленко, Коваленко… как же я в тебя втюрилась…
— Виктория, — проговорил в наушниках голос Романа, — парочка поправок! Квадрат «игрек-12-прим» — расширение «трубки» на семнадцать метров по окружности. Вика? Слышишь меня?
— Слышу. Сейчас поправлю…
Через минуту Роман вдруг заорал:
— Вика, я картинку дал на седьмой… вру!.. восьмой монитор — посмотри! Тот же сектор — любопытное явление! Поразительно!..
Вика повернула голову. На восьмом мониторе тошнотворно закручивались привычные чёрные спирали. Вика уже открыла рот, чтобы раздражённо сказать, что ни черта она нового в этой гадости не видит, и вдруг… вдруг — поняла! Как-то разом, в один удивительный миг она ухватила то, о чём так взволнованно кричал Роман. Всё равно, что в пятнах, столь любимых психиатрами, внезапно увидеть Лик Господень… и застыть в благоговении.
Впрочем, благоговением здесь и не пахло.
Вглядываясь в монитор, Вика вызвала Коваленко:
— Смотри, учёный, что Роман ухватил!
— Уже любуюсь, — сквозь зубы пробормотал Игорь Антонович. — Так, господа, вам видно? — это он обращается, видимо, к рабочей группе.
Вика торопливо спросила:
— Коваленко, любовь моя, ты уверен, что это контакт?
— Я, блин, молюсь, как проклятый, чтобы это был именно контакт… — нехотя скрипнул в наушниках голос Игоря Антоновича.
В разговор вклинился Роман:
— Переносить надо пределы санитарной зоны, Игорь Антонович! Неохота сворачивать базу, но придётся.
— Сам знаю, — проворчал Коваленко. — Ладно, детишки, любуйтесь пока… — он вздохнул. Слышно было, как он обращается к кому-то: «Президента на провод, срочно! Да, именно сейчас!» — Он прервал связь.
— Бриджеса я сам извещу, — вдогонку сказал Роман. Судя по треску в наушниках, Ковров был где-то далеко. Наверное, по-прежнему сидит на проклятой седьмой точке — втором этаже завода «Промсвязь», в семидесяти метрах от кокона. Там жутко — Вика видела, как это выглядит. Из потолка торчат корни «чёрного-саксаула», половина приборов разбита вдребезги. Роман и американцы, неуклюжие в скафандрах высшей защиты, дружно матерясь на всех возможных языках на ни в чём невиновных, висящих в небе французов, тянут дополнительные силовые кабели к своей установке. Закрытые наспех сваренными щитами нержавейки окна цеха прорастают изнутри корешками «брызог», освинцованные стёкла окошек-амбразур за сутки покрываются «плесенью», превращающей стекло в крошки.
На седьмую точку стоят в очередь. Ругаются, если получают медотвод. Получившие заветный допуск тайком тащат с собой водку… плохо там… страшно.
В конце XXII века ужасы не столь далекого Джихада постепенно отходят в прошлое. Земля по-прежнему искусственно разделена на Демонское полушарие и полушарие Веры-Истины, а таинственные квазиживые карачи по-прежнему иногда похищают грудных младенцев для каких-то своих непонятных целей.Семнадцатилетний Егор, находясь в дозоре, встречает в южно-уральской пустыне, неподалеку от бывшего Озерска, небольшую группу московских ученых, чьей целью является посещение челябинского Комбината, когда-то производившего «начинку» для ядерного оружия.Поход этот становится самым тяжелым и продолжительным испытанием для Егора и его друзей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Край у нас, прямо скажем, страшноватенький… каторжный. Сколько здесь народу за триста с лишним лет повыморили – жуть! И то верно, пока из земли руду выковыряешь, пока её привезёшь, обогатишь и выплавишь искомое… а потом ещё и прокуёшь не на раз, да обработаешь… просто костями всё устлано, ей-богу! Ну, и народ соответствующий. Антон Павлович Чехов заметил, что 'вЕкатеринбурге на каждом шагу встречаются лица, глядя на которые думаешь, что при рождении этого человека присутствовал не акушер, а механик'.
Переработанный и окончательный вариант романа «Гагарин-шайтан». Действие охватывает 250 лет будущего России. Антиутопия. Можете считать роман постапокалиптическим :)
Пятничный вечер не предвещал телевизионщикам ничего нового. Как обычно, вечерняя передача в прямом эфире — и наконец-то заслуженные выходные! Но в этот раз для них приготовили "сюрприз". В самый разгар съемок в кадре откуда ни возьмись появляется солдат с оружием, а в динамиках громко и торжественно звучит: "Это захват!" Их жизнь — на волоске, каждый шаг — под прицелом, все происходящее — в прямом эфире…
Расказ участвовал в конкурсе«Стоптанные кирзачи», 2012 г. 3-е место в судейской номинации. Опубликован в журнале фантастики «Mеридиан» (Германия, Ганновер) за февраль-март 2012 г.
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?