ПСС. Том 70. Письма, 1897 г. - [41]

с письмом японца молодого, к[оторый], прожив в New York и прочтя там евангелие, пришел к убеждению, что истина в хрис[тианском] учении, что надо и можно исполнить его, и поехал в Японию с намерением устроить там settlements, в к[оторых] жить по учению Хр[иста]. Нынче получил письмо Шкарвана⁴ из Голландии о Вандервере и Домела⁵ с описанием того движения, к[оторое] там совершается. — Дома у нас напряженно: у Маши тиф. Она лежит 4-й день, темп[ература] 40, но говорят форма легкая. Посетители одолевают. Нынче приехал Ломброзо⁶ с Московского] съезда врачей, неприличного съезда. Это ограниченный и мало интересный болезненный старичок.

Статью свою об иск[усстве] кончил и хочу взяться за ту работу, что вам говорил. И нужно и хочется страстно.⁷

Прощайте, милый друг, целую вас и милую Пав[лу] Николаевну].

Л. Толcтой.

Какое прекрасное письмо написал И[ван] М[ихайлович] в Казань.⁸ Пишет, что вы не знаете и желаете иметь. Я пришлю вам.

Впервые опубликовано в сборнике «О минувшем», М. 1909, стр. 79. Датируется на основании письма Толстого к В. Г, Черткову от 13 августа 1897 г. (см. т. 88) и записей в Дневнике Толстого 9 и 15 августа (см. т. 53).

¹ Письмо это неизвестно.

² Иероним Иеронимович Ясинский (1850—1931), публицист и беллетрист (псевдоним: Максим Белинский). В 1895—1902 гг. редактор «Биржевых ведомостей» (см. «Литературное наследство», 37-38, стр. 185). Толстой имеет в виду статью Ясинского «Секта, о которой говорят». См. прим. 3 к письму № 97. Об этой статье Ясинского как о «реакционнейшем и бесстыднейшем проекте уничтожения духоборческой общины» писал Толстому в декабре 1897 г. H. Е. Федосеев. См. т. 71.

³ Эти письма неизвестны.

⁴ Упоминаемое письмо А. Шкарвана от августа 1897 г. опубликовано в сборнике «Свободное слово», II, 1898, стр. 176—209.

⁵ Фердинанд Домела Ньювангюис (Niewenheys F. Domela, 1846—1919), лютеранский пастор, в 1879 г. снявший с себя сан; впоследствии анархист.

⁶ Чезаре Ломброзо (Lombroso, 1836 — 1911), итальянский психиатр и криминалист; написал воспоминания о Толстом «Мое посещение Толстого», Женева 1902.

⁷ См. прим. 2 к письму № 126.

⁸ Толстой имеет в виду письмо И. М. Трегубова Третьему миссионерскому съезду, заседавшему в Казани.

* 141. И. М. Трегубову.

1897 г. Августа 13. Я. П.

Дорогой Иван Михайлович.

Еще прежде, чем получил последнее письмо ваше,¹ хотел писать вам. Писать же хотел, п[отому] ч[то] получил из Англии письмо к вам Е[лены] П[етровны] и письма об этом же предмете Чертковых я ваше предпоследнее письмо к Е[лене] П[етровне], а, главное, п[отому] ч[то] получил от Бул[анже] ваше прекрасное письмо в Казань. — Начну об этом, п[отому] ч[то] это, хотя вам и не кажется это таковым, без всякого сравнения важнее ваших отношений с Е[леной] П[етровной].

Письмо это прекрасно и по содержанию и по духу. — Пускай оно не произвело видимого действия — вы читали, я думаю, в Р[усских] В[едомостях] отчет о занятиях этого съезда² это что-то ужасное — полное признание своего бессилия и возложение всех надежд на жестокости и преступление всех канонов божеских и человеческих, к[оторые] будут делать власти в защиту явной неправды, — пускай письмо ваше но произвело видимого действия, оно наверно произвело невидимое и мож[ет] б[ыть] самое сильное и плодотворное на души некоторых из этих людей, еще не умерших совершенно. Должно оно произвести действие, п[отому] ч[то] чувствуется, что оно от сердца. Вы много уже сделали такими письмами и можете еще многое сделать.

Теперь о последнем письме Е[лены] П[етровны] к вам. Мне письмо это, несмотря на боль, к[оторую] оно должно б[ыло] принести вам, — понравилось своею правдой. Ее любовь к вам основывалась совсем на другом чувстве, чем то, к[оторое] вы ей предъявляете, и она хорошо делает, что говорит вам это. Когда люди не знают другого блага, кроме личного наслаждения для одного себя, — любовь, — влюбленье представляется подъемом на высоту; но, изведав чувства любви к богу и ближнему, ставши христианином хоть в самой слабой степени, если только это чувство искренно, нельзя не смотреть на влюбленье сверху вниз, как на чувство, от к[оторого] желательно быть свободным. И почему вам было не удовольствоваться этой христианской, братской любовью? И потом, простите меня, то, что вы говорите, что ваша любовь к ней поддерживает вас в чистоте, оскорбительно для женщины. Всякий человек, особенно христианин, хочет быть орудием духовного воздействия, а не физического. Чистоту — блюдите сами своими силами, а любовь давайте уже чистую и свободную от всяких выгод. — Не меняйте, дорогой И[ван] М[ихайлович], бога на человека; бог несравненно больше даст вам; даст вам всего самого неожиданного и любовь того человека даст еще в придачу. Вы пишете, что ее надо спасти. Я решительно не понимаю, от чего. И почему и в чем вы ее жалеете? Среди нас часто повторяется та ошибка, что люди хотят жениться как-то по особенному, по новому. Как Хр[истос] сказал и подтвердил Пав[ел] и подтверждает наш разум, кто мож[ет] вместить, быть целомудренным, да вместит, кто же не может, пусть женится. Жениться же нельзя по новому, а жениться нельзя иначе, как так же, как все, т. е., избрав супруга, решить быть ему верным, не покидая его до гроба и стараясь с ним вместе восстановить потерянное целомудрие. Если мы не приписываем значения совершению обряда и разных обычаев, то самый брак мы не можем понимать иначе, как все понимают его. И замешивать в брак какие-нибудь высшие религиозн[ые] соображения не следует и нельзя. А как совершался брак естественно, вследствие взаимного влечения, так всегда и будет совершаться. А если нет этого взаимного влечения, то брак, как брак, не хорошее дело. Я знаю всё ваше дело и присылать мне переписку не нужно, а если напишете, то напишите, что вы разумеете под ее опасностью.