ПСС. Том 62. Письма, 1873-1879 гг. - [50]

которому я передал 1-й лист с поручением передать вам и просить, чтобы вы приказали набирать его, не исполнил моего поручения. Если так, то прикажите набирать 1-й лист. Следующие листы я вышлю завтра и самое позднее послезавтра.² Без радости не могу вспомнить о том, что вы будете держать коректуры. С совершенным уважением и преданностью

ваш гр. Л. Толстой.

Впервые опубликовано по рукописной копии, хранящейся в Л.Б (архив Каткова, тетрадь № 21), в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 202. Местонахождение автографа неизвестно. На копии дата: «Декабря 21—1874», подтверждаемая содержанием.

¹ Николай Валерианович Толстой.

² Первые главы «Анны Карениной» (I—XIV) появились в январской книжке «Русского вестника» за 1875 г.

121. H. Н. Страхову.

1874 г. Декабря 23. Я. П.

Что вы поделываете, дорогой Николай Николаевич? По последнему письму судя, вы в дурном состоянии. Впрочем, вероятно, у вас, как и у меня, скука и апатия предшествуют наплыву умственной энергии. Надеюсь и желаю, чтобы это так было и чтобы письмо это застало вас в азарте работы.

Я отдал (на словах) роман Каткову, и ваш совет отдать заставил меня решиться.¹ А то я колебался. Всё занимаюсь Азбукой, Грамматикой и школами в уезде и не имею духа приняться за роман. Однако теперь уже необходимо, так как я обещал. Я прочел философскую статью Соловьева, и она мне очень понравилась.² Это еще один человек прибыл к тому малому полку русских людей, которые позволяют себе думать своим умом. Я уже насчитываю теперь 5-рых таких. В нем есть, т. е. в статье, один недостаток — гегелевская зловредная фразеология. Вдруг с бух да барахты является в конце статьи какой-то дух, мне очень противный и давно знакомый. — Порадуйте меня как-нибудь вашим бисером³ — он не перед свиньями, когда обращен ко мне. — У меня теперь всё очень хорошо. Я весел и здоров, и хорошо работается. Хорошо бы, если бы вы были так же.

Ваш Л. Толстой.

23 декабря.

Впервые опубликовано в книге «Лев Николаевич Толстой. Сборник статей и материалов», М. 1951, стр. 679—680. Год определяется на основании пометки Страхова на автографе: «24 дек. 1874 г. Ясн.». Ответ на письмо Страхова от 8 ноября (ПС, стр. 52—55).

¹ В письме от 8 ноября 1874 г. Страхов сообщал, что Некрасов просил его предложить Толстому печатать «Анну Каренину» в «Отечественных записках». Однако из-за своих реакционных убеждений Страхов «не мог желать усиливать то направление, которому служит» Некрасов, и заявил о своем предпочтении «Русскому вестнику».

² О Владимире Сергеевиче Соловьеве см. в т. 49. Речь идет о магистерской диссертации Соловьева «Кризис западной философии. Против позитивистов. По поводу «Философии бессознательного» Гартмана», М. 1874.

³ У Страхова был мелкий, бисерный почерк.

122. А. А. Фету.

1874 г. Декабря 28. Я. П.

Только что говорили с женой о том, что соскучились без вас и без известий об вас, как получили ваше письмо¹ и обещание побывать у нас, да еще с Петром Афанасьичем, что еще лучше. Получив ваше письмо, жена тотчас же ответила вам в Москву, в дом Боткина. А я еще прежде писал вам со вложением письмеца к П[етру] А[фанасьевичу].² Вообще, как бы то ни было, мы не виноваты, а главное, мы не виноваты в том, чтобы не любить вас и не ценить ваше участие.

У нас с начала зимы всё были невзгоды; но теперь, слава богу, наладилась опять наша нормальная жизнь, и потому тем более будем рады вам и Петру Афанасьичу. Напишите, на какой поезд выслать за вами. До свиданья.

Ваш Л. Толстой.

28 декабря.

Впервые опубликовано, с незначительным изменением, в «Русском обозрении», 1890, VIII, стр. 464. Год определяется припиской С. А. Толстой, которая упоминает о несчастном случае с Т. Л. Толстой.

¹ Письмо неизвестно.

² См. письмо № 114.

123. A. A. Толстой.

1874 г. Декабря 15...30? Я. П.

Получив ваше последнее милое письмо, которое я ждал, я тотчас же ответил вам, но написал в письме глупость, что так часто со мной бывает, и должен был разорвать письмо. Радуюсь всей душой, что вы беретесь за оставленное дело, и как оно ни чуждо мне, все-таки сочувствую, как и всегда сочувствовал вашему отношению к нему.¹ Вы говорите, что мы, как белка в колесе. Разумеется. Но этого не надо говорить и думать. Я по крайней мере, что бы я ни делал, всегда убеждаюсь, что du haut de ces pyramides 40 siècles me contemplent,² и что весь мир погибнет, если я остановлюсь. Правда, там сидит бесенок, который подмигивает и говорит, что всё это толчение воды, но я ему не даю, и вы не давайте ходу. Впрочем, как только дело коснется живой души человеческой, и можно полюбить тех, для кого трудишься, то уже бесенку не убедить нас, что любовь пустяки. Я теперь весь из отвлеченной педагогики перескочил в практическое, с одной стороны, и в самое отвлеченное, с другой стороны, дело школ в нашем уезде. И полюбил опять, как 14 лет тому назад, эти тысячи ребятишек, с которыми я имею дело. Я у всех спрашиваю, зачем мы хотим дать образование народу; и есть 5 ответов. Скажите при случае ваш ответ. А мой вот какой. Я не рассуждаю, но когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей, с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Ах, батюшки, как бы вытащить, и кого прежде, кого после вытащить. И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях. Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тех тонущих там Пушкиных, Остроградских,