2 Января 1899. Ясн. Пол. Последний раз писал 25 Ноября, стало быть месяц и неделю. Писал в Ясн[ой] П[оляне], потом был в Москве, где ни разу не писал. В конце Ноября ездил в Пирогово. Первого вернулся и с тех пор не совсем здоров; болела и болит поясница, а последнее время было что-то в роде желчной лихорадки. Второй день лучше. За всё это время занимался исключительно Воскресеньем. Были сношения о духоборах и бесчисленное количество писем. Со мной Количка Ге, с к[оторым] отдыхаю. В семье не радостно: Маша болела (вчера кончилось, выкинула). Таня тревожна и мертва. Миша ошалел. Андр[юша] сомнителен. С С[оней] живу хорошо. Я стариковски спокоен. Вот и всё. Довольно много есть, что записать. Буду записывать на пропущенных страницах. В последнее время как будто ослабел интерес [к] Воскр[есению] и радостно чувствую другие, более важные интересы — понимание жизни и смерти. Многое как бы ясно. —
>[188]2 Янв. 99. Записанное.
1) Мы хотим знать Бога, не зная Его законы. А нам дано знать только законы, и о Боге, о существовании Его мы заключаем только п[отому], ч[то] есть законы, и потому должен быть и законодатель.
2) Природа входит в человека и дыханием и нищей, так что человек не может не чувствовать себя частью ее и ее частью себя.
3) Искусство наше есть то же, что соус к пище. Если есть один соус — вкусно, но не будешь сыт и испортишь желудок.
4) Если бы только люди понимали, что истинная, законная, плодотворная жизнь есть любовь, то они бы понимали, что пока нет любви, надо останавливаться жить. Как сосуд, в кот[ором] отстаивается вино — если идет гуща, значит не готово, и не надо лить, а надо ждать, а то погубишь и вино и гущу. —
>[189]5) Управляет нашим миром насилие, т. е. злоба, и потому находящееся всегда в обществе большинство — несамостоятельные, шаткие члены: женщины, дети, неумные — воспитываются злобой и переходят на сторону злобы. А надо бы, чтобы мир управлялся разумом, добром, тогда бы всё это большинство воспитывалось бы добром и переходило бы на его сторону. Для того же, чтобы это было, нужно, чтобы разум и добро проявляли себя, не унывая, заявляли бы о своем существовании — это очень важно.
6) Сложность знания — признак его ложности. Что истинно, то просто.
7) Как нехорошо, что люди, ищущие совершенствования, огорчаются клеветой, дурной славой, заслуженной (и еще лучше незаслуженной). Клевета, дурная слава дает возможность, наталкивает на деятельность, оценка которой только в нашей совести. А это так редко, так трудно и так полезно. Юродство — невольное — есть лучшая школа добра.
8) Записано: справедливость недостаточна. Есть ....... нужно противодействовать. Не могу вспомнить, что это значит.
9) Физическая работа важна тем, что она мешает уму праздно и бесцельно работать.
10) Пожалуй, что важнее знать то, о чем не надо думать, чем знать то, о чем надо думать.
11) Женщины слабы и хотят не только не знать своей слабости, но хотят хвастаться своей силой. Что может быть отвратительней?
12) Человек добрый, если только он не признает своих ошибок и старается оправдывать себя, может сделаться извергом.
13) Вся забота правителей состоит не в том, как они говорят, чтобы утвердить религию в народе, а, напротив, в том, чтобы выхолостить народ от религии. И в России они почти достигли этого.
Писано 2 Янв[аря].
>[190]Нынче 21 Февраля. Более шести недель не писал. Я всё в Москве. Сначала шло Воскр[есение], потом совсем остыл. Написал письмо фельд[фебелю] и в шведские газеты. Дня три, как опять взялся за Воскр[есение]. Подвигаюсь. Студенческая стачка. Они всё меня втягивают. Я советую им держаться пассивно, но писать письма им не имею охоты. Таня — слаба и духом и телом. Мне спине лучше. Живет интересный и живой француз Sinet. Первый религиозн[ый] француз. Очень многое нужно записать. Был в очень дурном духе, теперь хорошо.
22 Февр. 1899. Москва.
26 Июня 1899. Ясн. Поляна. Четыре месяца не писал, не скажу, чтобы дурно провел это время. Усиленно работал и работаю над Воскр[есением]. Есть много, есть недурное, есть то, во имя чего пишется. На днях был тяжело болен. Теперь здоров. С[оня] уедет нынче к сыновьям. Она была тяжело больна и теперь еще слаба. Всё продолжает[ся] критич[еское] время. Часто очень нежно жалко ее. Так было нынче, когда она прощалась. Тяжелые отношения из-за печатан[ия] и переводов Воскр[есения]. Но большей частью спокоен. Запущена переписка. Всё присылают деньги голодающим, а я ничего не могу, как только передавать их по почте. Количка со мной, помогает в работе. Сережа всякий раз радует, когда приезжает. Таня беспокоит своим легкомыслием, ушла>[191] в эгоист[ическую] любовь. Она вернется, надеюсь. Продолжаю выписывать из книжечки.
