ПСС. Том 53. Дневники и записные книжки, 1895-1899 гг. - [45]
Не могу дальше писать — слаб, сонен.
—————————————————————————————————
5) и главное то, что желание блага себе, любовь к себе могла существовать в человеке только до тех пор, пока не проснулся в нем разум. Как только проснулся разум, так ясно стало человеку, что желание блага себе, отдел[ьному] существ[у], тщетно, п[отому] ч[то] благо неосуществимо для отд[ельного] и смертного существа. Как только появился разум, так стало возможно только одно желание блага, желание блага всему, п[отому] ч[то] при желании блага всему нет борьбы, а единение, и нет смерти, а передача жизни. Бог не есть любовь, но в живых неразумных существах проявляется любовью к себе, в жив[ых] существах разумных — любовью ко всему существующему.
Буду записывать теперь 21 пункт из записной книжки.
1) Чтобы верить в бессмертие, надо жить бессмертною жизнью здесь, т. е. жить не в себя, а в Бога, не для себя, а для Бога. Человек в этой жизни как будто стоит одной ногой на доске, другой на земле; и как только в нем проснулся разум, видит, что доска эта, на к[оторую] он чуть б[ыло] не стал, над пропастью и не только гнется и трещит, но уж падает, и человек переносит всю свою тяжесть на ту, к[оторая] стоит на земле. Как же не бояться, если стоять на том, что гнется, трещит и падает, и как же бояться и чего бояться, если стоять на том, на что всё падает и ниже чего нельзя упасть.
2) Читал о Грановском. У нас в литературе принято говорить, что в царствование Николая были такие условия, что великие мысли не могли проявиться (Грановский плачется на это и др[угие]). Да мысли-то не было настоящей. Это всё самообман. Если бы все Грановск[ие], Белин[ские] и проч[ие] имели что сказать, они сказали бы, несмотря ни на какие препятствия. Доказательство Герцен. Он уехал за границу. И несмотря на свой огромный талант, что ж он сказал нового, нужного?
Все эти Гр[ановские], Бел[инские], Черн[ышевские], Доброл[юбовы], произведенные в великие люди, должны благодарить правительство и цензуру, без кот[орых] они бы были самыми незаметными фельетонистами. Может быть в них, в Бел[инском], Гран[овском] и др[угих] неизвестных, и было что-нибудь настоящее, но они всё в себе задушили тем, что воображали, что им надо служить обществу в формах обществ[енной] жизни, а не служить Богу исповеданием истины и проповедани[ем] ее без всякой заботы об формах обществ[енной] жизни. Было бы содержание, а формы сами собой сложатся. Люди, поступающие так, т. е. свое стремление к истине приурочивающие к существующим формам общества, подобны существу, к[отор]ому даны бы были крылья для того, чтобы летать, не зная препятствий, и к[отор]ое бы употребляло эти крылья для того, чтобы помогать себе ходить. Такое существо не достигло бы своей цели — всякое препятствие остановило бы его и крылья бы испортило. А потом это существо жаловалось бы на то, что его задержали, и с грустью говорило бы (как Грановский), что оно далеко бы пошло, если бы его не задержали препятствия. Свойства истинной духовной деятельности таковы, что ее нельзя задержать. Если она задерживается, то это значит только то, что она не настоящая.
3) Понемногу умирающий (стареющийся) человек испытывает то, что должно бы испытывать прорастающее зерно, не перенесшее свое сознание из зерна в росток. Он чувствует, что убывает, но не сознает себя там, где прибывает — в другой жизни. Я начинаю испытывать это.
4) Записано: Разум есть орудие для познания истины — поверка, критика. Хорошенько не помню. Кажется, даже наверно вот что: Под разумом понимают много различных умственных деятельностей и очень сложных и потому часто сомневаются в правильности разума. В ответ на эти сомнения я говорю, что есть деятельность разума несомненная, именно деятельность критическая, деятельность проверки того, что мне передают. Мне говорят, что Бог 1 и 3, что он улетел на небо, что хлеб это тело и т. п. — я подвергаю это проверке разума и несомненно решаю, что то, что неразумно, того нет — для меня. Нельзя сказать, что всё, что существует, то разумно, или что разумно, то существует, но нельзя не сказать, что что неразумно, то не существует для меня. —
5) Человеку кажется, что его животное — это самое его существо, а духовная жизнь есть произведен[ие] этого животного, так же как человеку, плывущему на лодке, кажется, что он стоит, а бежит берег со всей землею.
6) Есть доброта, к[отор]ая хочет пользоваться выгодами доброты, а не нести невыгоды ее. Это доброта животная.
7) Христ[ианская] истина, говорят, не может быть доказана, надобно верить, точно как будто легче убедиться в истинности бессмысленного, чем разумного. Зачем лишать христианство убедительности? Зачем?
8) Природа, говорят, экономна своими силами — при наименьшем усилии достигает наибольших результатов. Также и Бог. Для того, чтобы установить в мире Царств[о] Бож[ие], единение, служение друг другу и уничтож[ить] вражду, Богу не нужно делать это самому. Он вложил в человека свой разум, освобождающий в человеке любовь, и всё, что он хочет, будет сделано человеком. Бог делает свое дело через нас. А времени для Бога нет или есть бесконечное. Вложив в человека разумную любовь — он уж все сделал.
