ПСС. Том 47. Дневники и записные книжки, 1854-1857 гг. - [162]

1455.112¹⁵. Бал у Нарышкиных, — Константин Павлович Нарышкин (1806—1880), гофмейстер. Был женат на Софье Петровне Ушаковой (1823—1877).

У них было два сына и дочь. Из сыновей — Павел Константинович, отставной поручик, был женат на Зинаиде Константиновне Губиной, и Дмитрий Константинович (р. 1853 г.), камергер, новоладожский предводитель дворянства в 1893 г., был женат на Елене Константиновне Толь (р. 1860). Единственная дочь К. П. Нарышкина, Марья Константиновна, с 1878 г. была замужем за кн. Платоном Сергеевичем Оболенским-Нелединским-Мелецким (р. 1850), с 1888 г. заведующим двором в. к. Владимира Александровича. Вторично Марья Константиновна вышла замуж за Александра Максимовича Рейтерна. К. П. и С. П. Нарышкины жили в собственном доме на Б. Никитской.

1456.112¹⁶. Бал у Воейковых. — Вероятно у Петра Петровича Воейкова (1802—1871), в 1856—1862 гг. бывшего московским предводителем дворянства. П. П. Воейков был женат на Марье Степановне Стромиловой (ум. 1904 г.). У них были сын Алексей (1845—1896) и дочь Любовь (1844—1921), впоследствии вышедшая замуж за бар. Федора фон Вимпфена. П. П. и М. С. Воейковы жили в собственном доме в Успенском пер. на М. Дмитровке.

1457.112¹⁶. Муромцова — Были Муромцевы, двоюродные сестры Е. И. Менгден (о ней см. ниже). В этой записи Толстой имеет в виду, вероятно, одну из двух дочерей Матвея Матвеевича Муромцева и Варвары Гавриловны Бибиковой. Одна из них Александра (1833—1897) была замужем за Матвеем Павловичем Бибиковым (1812—1856), сотрудником журнала «Атеней», другая за А. В. Новосильцевым (1822—1884), также сотрудником «Атенея».

1458.112^17—18. Остров[cкого] Дох[одное] Место лучшее его произведение — «Доходное место» Островского было напечатано в январской книжке «Русской беседы» за 1857 г. Об этой пьесе Толстой писал 28—30 января В. П. Боткину: «Комедия же Островского по моему есть лучшее его произведение, та же мрачная глубина, которая слышится в Банкруте [«Банкрот» первоначальное название комедии «Свои люди сочтемся»], после него в первый раз слышится тут в мире взяточников чиновников, который пытались выразить Сологубы, Щедрины и компания. Теперь же сказано последнее и настоящее слово. Так же как и в Банкруте слышится этот сильный протест против современного быта; и как там этот быт выразился в молодом прикащике, как в «Горе от ума» в Фамусове, так здесь в старом взяточнике, секретаре Юсове. — Это лицо восхитительно. Вся комедия чудо. Но... ежели бы автор жил не в кружке, а в Божьем мире, это могло бы быть chef d’oeuvre, а теперь есть тяжелые, грустные пятна. — Островский, не шутя, гениальный драматический писатель, но он не произведет ничего вполне гениального, потому что сознание своей гениальности у него перешло свои границы. Это сознание у него уже теперь не сила, двигающая его талант, а убеждение, оправдывающее каждое его движение». См. т. 60. В письме к Островскому от 30 января Толстой писал о «Доходном месте»: «Это огромная вещь по глубине, силе, верности современного значения и по безукоризненному лицу Юсова». См. там же.

1459.112¹⁹. Менгден — Бар. Елизавета Ивановна Менгден (1822—1902), рожд. Бибикова, дочь Ивана Петровича Бибикова (1778—1856) и Софьи Гавриловны, рожд. тоже Бибиковой (1787—1856). Еливавета Ивановна первым браком была зa кн. Дмитрием Николаевичем Оболенским (р. 1820 г., ум. 3 мая 1844 г.). Овдовев в 1844 г., в 1849 г. вышла замуж зa бар. Владимира Михайловича Менгден (р. 1826 г., ум. 17 ноября 1910 г.). По окончании Училища правоведения бар. Менгден служил в Сенате, в 1851 г. вышел в отставку. В 1861 г. В. М. Менгден занял должность члена Тульской временной комиссии по крестьянским делам, в 1864—1866 гг. служил в Царстве Польском, с 1889 г. член государственного Совета.

Елизавета Ивановна Менгден очень нравилась Толстому, о чем говорят, кроме записей в Дневнике 28 января и 3 февраля, и слова Толстого в письме к Боткину от 10 февраля 1857 г.: «Л. М. Менгден вам нравится — я ужасно рад. Видно, мы не в одной поэзии сходимся во вкусах». См. т. 60. Елизавета Ивановна в течение всей своей жизни была близка с семьей Толстого.

Сын Елизаветы Ивановны от первого брака Д. Д. Оболенский в своих воспоминаниях говорит, что она в Москве принимала у себя цвет тогдашней интеллигенции и выдерживала иногда и нападки за прием у себя литераторов. Так, встретив выходившего из гостиной Е. И. Менгден В. П. Боткина, один великосветский господин спросил у нее: «Что вы у него чай покупаете?» на что Елизавета Ивановна отвечала: «Нет, подаю ему чай».

Е. И. Менгден написала свои воспоминания, напечатанные в «Русской старине», 1913, № 1. Акварельный портрет Е. И. Менгден работы П. П. Соколова воспроизведен в журнале «Столица и усадьба», 1916, № 11, при статье ее дочери Софьи Владимировны Бельгард «Маклец» (так называлось именье другой дочери, бар. О. В. Фредерикс, находящееся в Богородицком уезде Тульской губернии). В «Маклеце» у домовой церкви и похоронена Е. И. Менгден.

1460.112²⁰. Вечер у Сушковых. — У Николая Васильевича и Дарьи Ивановны Сушковых. См.прим. 729.

1461.112²⁰. Тютчева — Екатерина Федоровна Тютчева (р. 27 октября 1835 г., ум. 11 марта 1889 г.), третья дочь поэта. Свое детство Екатерина Федоровна провела в Мюнхене. В конце 1845 г. переехала в Петербург, где в этом же году поступила в Смольный институт, который и окончила в 1851 г. Осенью 1853 г. Е. Ф. Тютчева переехала жить к сестре отца Дарье Ивановне Сушковой. С 1867 г. Е. Ф. Тютчева фрейлина. Купив в 1873 г. во Владимирской губернии имение Варварино, Екатерина Федоровна подолгу живала там, начав постройку школы и амбулатории для крестьян, что и было закончено после ее смерти. Интересуясь вопросами народного образования, она вела по этому поводу длительную переписку с С. А. Рачинским. Е. Ф. Тютчева написала и издала историю ветхого и нового завета для детей и перевела на английский язык проповеди митрополита Филарета (изданы отдельной книгой в 1873 г.). П. И. Бартенев в посвященном Е. Ф. Тютчевой некрологе так характеризует ее: «Основательное, многостороннее образование, при полном отсутствии педантизма, живая прелесть ума, крепкого и цельного, но в то же время изящно-женского, сообщали необыкновенную привлекательность ее беседе. Лучшие произведения всех веков и образованных народов были ей близко знакомы, и предметы политики, словесности, истории, богословия занимали ее постоянно» («Русский архив» 1882, II, стр. 560).