ПСС. Том 43. На каждый день. Часть 1 - [11]
Люди хотят свободы, и для достижения ее подчиняются составляемому для них насильническому устройству жизни, т. е. рабству.
Ничто так не мешает улучшению жизни людей, как то, что они хотят улучшить свою жизнь делами насилия. Насилие же людей над людьми более всего отвлекает людей от того одного, чтò может улучшить их жизнь, а именно — от того, чтобы люди старались сами становиться лучше.
Нельзя людей силою освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены изнутри.
Герцен.
Мы не знаем, не можем знать, в чем состоит общее благо, но твердо знаем, что достижение этого общего блага возможно только при исполнении каждым того вечного закона добра, который открыт каждому человеку и в мудрости людской и в его сердце.
Дух Иисуса, который сильные мира сего силятся задушить, с своей высоты, тем не менее всюду ярко проявляется. Разве дух евангельский не проник в народы? Разве не начинают они видеть свет? Понятия о правах, об обязанностях не яснее ли стали для каждого? Не слышны ли со всех сторон призывы к законам, более справедливым, к учреждениям, охраняющим слабых, основанным на справедливом равенстве? Разве не гаснет прежняя вражда между теми, которых насильственно разъединяли? Разве народы не чувствуют себя братьями? Уже дрожат притеснители, как будто внутренний голос предсказывает им скорый конец. Встревоженные страшными видениями, они судорожно сжимают в своих руках те цепи, в которые они заковали народы, на освобождение которых пришел Христос, и которые распадутся скоро. Подземный гул тревожит их сон.
В тайных глубинах общества совершается работа, остановить которую они не могут при всей своей силе, и непрерывный успех которой повергает их в невыразимую тревогу. Это работа зародыша, готового развиться, работа любви, которая снимет грех с мира, оживит слабеющую жизнь, утешит огорченных, разобьет оковы заключенных, откроет народам новый путь жизни, внутренний закон которой будет уже не насилие, а любовь людей друг к другу.
Ламеннэ.
18 ЯНВАРЯ.
Из суеверия о том, что одни люди могут насилием устраивать жизнь других людей, зародилось и утвердилось еще худшее суеверие о том, что людям нельзя жить без того, чтобы не выделяться одним народам от других народов и не устраивать у себя такую власть, которой надо во всем повиноваться.
Когда закон человеческий требует того, чтò противно закону Божескому, человек не может и не должен повиноваться.
Люди [исполняют] законы человеческие более точно, чем закон Бога. А между тем этого не должно быть уже потому, что закон божеский всегда один и тот же везде для всех людей. Законы же человеческие не только одни в одном месте, а совсем другие — в другом, но даже в одном государстве нынче такие, а завтра совсем другие.
Как только власть появилась в мире, она стала предметом всеобщих стремлений. Правительство, власть, могущество, государство — все эти слова обозначают одно и то же; каждый видит в них средство возвысить себя и притеснять и угнетать себе подобных. Люди всех партий постоянно обращают свои взоры к власти, как к своей единственной цели.
Прудон.
Размер подлинника.
Скоро человечество минует ту ступень развития, при которой необходимо государство. Государство есть исторически необходимое зло, преходящая форма развития. Вместе с неизбежным уничтожением государства должно пасть все, чтò называется законным правом, всякая так называемая легальная регламентация народной жизни, исходящая сверху в виде законодательства. Все уже чувствуют, что момент этот близок, что перемена не замедлит совершиться, что еще наш век ее увидит.
Бакунин.
Сила правительств в том, что у них в руках и сама власть и то ложное учение, которое производит и поддерживает власть. Власть дает возможность распространять ложное учение, устраняя все противное ему. А ложное учение делает то, что вредная для народа власть считается полезной, необходимой и благодетельной.
Для освобождения себя от вреда государственного устройства есть только одно средство: неучастие в том насилии, которым держится государство.
Когда мудреца Сократа спрашивали, где он родился, он говорил: на земле. Когда его спрашивали, какого он государства, он говорил: всемирного.
Слова эти великие. Для того, чтобы человеку не пришлось ненавидеть людей и делать им зло только потому, что они живут на отмежеванной от нашей части земли и признают над собой власть тех, а не других людей, всякому человеку надо помнить, что границы земельные и разные власти это — дела людские, а что перед Богом мы все жители одной и той же земли и все под высшей властью не людской, а закона Божьего.
Что такое в наше время правительства, без которых людям кажется невозможным существовать?
Если было время, когда правительства были необходимы и меньшее зло, чем то, которое происходило от беззащитности против организованных соседей, то теперь правительства стали ненужное и гораздо большее зло, чем все то, чем они пугают свои народы.
Правительства могли бы быть, уже не говорю — полезны, но безвредны только в том случае, если бы они состояли из непогрешимых, святых людей, как это и предполагается у китайцев. Но ведь правительства, по самой деятельности своей, состоящей в совершении насилия, всегда состоят из людей, самых противоположных святым, из самых дерзких, грубых и развращенных людей.
