ПСС. Том 32. Воскресение - [187]

Стр. 103, строки 14–15.

«Разорву эту ложь связывающую меня, чего бы это мне ни стоило, и признаю всё и всем скажу правду и сделаю правду,

«Разорву эту ложь, связывающую меня, чего бы это мне ни стоило и признаю правду, всё и всем скажу правду и сделаю правду,

Стр. 104, строки 10–12.

Нехлюдов смотрел на освещенный луной сад и крышу и на тень тополя и вдыхал живительный свежий воздух.

Нехлюдов смотрел на освещенный луной сад и крышу и на тень тополя, слушал и вдыхал живительный свежий воздух.

(Слово: слушал сначала было вписано рукой Толстого, затем зачеркнуто, но, несмотря на это, восстановлено рукой А. П. Иванова.)

Ч. I, гл. XXIX.

Стр. 104, строка 22.

и она почувствовала, что голодна, но попросить у них она считала для себя унизительным.

и она почувствовала, что голодна, но попросить у них считала для себя унизительным.

Стр. 104, строки 31–32.

Но увидав то, что и крик ее был принят также как нечто естественное,

Увидав также, что и крик ее был принят как нечто естественное,

(Слово: но зачеркнуто Г. А. Русановым, видимо, потому, что им начинается и предшествующая фраза).

Стр. 104, строки 35–36.

несправедливости, которая была произведена над ней.

несправедливости, которая была совершена над ней.

Стр. 105, строка 22.

и сторож принес ей три рубля денег.

и вошел сторож, принесший ей три рубля денег.

Ч. I, гл. XXX.

Стр. 107, строки 30–31.

а другая — чахоточная.

и другая — чахоточная,

Стр. 108, строки 7–8.

Она была старостихой камеры, она же и торговала вином.

Кораблева была старостихой камеры, она же и торговала вином.

Стр. 108, строки 18–19.

миловидная женщина. Она содержалась

миловидная женщина, содержавшаяся

Стр. 108, строки 19–20.

Попыталась она отравить мужа

Попыталась она отравить его

Стр. 108, строка 33.

Она держала

держала

Стр. 109, строки 35–36.

мать мальчишки, игравшего с старушкой, и семилетней девочки, бывшей с ней же в тюрьме,

мать мальчишки, игравшего с старушкой, и семилетней девочки, бывших с ней же в тюрьме,

Ч. I, гл. XXXI.

Стр. 111, строка 36.

смехом других трех.

смехом взрослых.

Ч. I, гл. XXXIII.

Стр. 117, строки 25–26.

он тотчас же с решительностью, которой он сам не ожидал

он тотчас же с решительностью, которой сам не ожидал

Стр. 118, строка 39.

А если вы про себя думаете,

А если вы о себе думаете,

Стр. 119, строки 9–10.

что дурен и противен он сам себе,

что он дурен и противен сам себе,

Ч. I, гл. XXXIV.

Стр. 121, строки 38–39.

рассказывал всё, как было.

рассказал всё, как было.

Стр. 123, строки 3–5.

Мы хватаем такого одного случайно попавшегося нам мальчика, зная очень хорошо, что тысячи таких остаются не пойманными,

Мы хватаем одного случайно попавшегося нам мальчика, зная очень хорошо, что тысячи подобных ему остаются не пойманными,

Стр. 123, строки 15–16.

И мы не только не уничтожаем таких заведений,

И мы не только не уничтожаем эти заведения,

Стр. 123, строки 20–21.

и что больше уже и требовать от нас нечего, мы его препроводили из Московской в Иркутскую губернию,

и что больше уже требовать от нас нечего, если мы препроводили его из Московской в Иркутскую губернию,

Ч. I, гл. XXXVI.

Стр. 128, строки 20–21.

с синяками под унылыми глазами.

с синевою под унылыми глазами.

Ч. I, гл. XXXVII.

Стр. 131, строки 4–5.

Один из играющих встал с картами в руках

Один из игравших поднялся с картами в руках

Стр. 131, строки 6–8.

В это время дернулся и тот вагон, у которого она стояла, и пошел. Она пошла за ним, смотря в окно.

В это время дернулся и тот вагон, у которого она стояла, и пошел. Она пошла рядом, смотря в окно.

Стр. 131, строка 9.

Нехлюдов встал и, оттолкнув того офицера,

Нехлюдов встал и, оттолкнув офицера,

Стр. 131, строка 10.

Она шла быстрым шагом,

Катюша шла быстрым шагом,

Стр. 131, строка 16.

но вагон первого класса был далеко впереди.

но вагон первого класса был уже далеко впереди.

Стр. 131, строки 16–17.

Мимо нее бежали уже вагоны второго класса,

Мимо нее бежали вагоны второго класса,

Стр. 132, строки 26–27.

Если же когда поднимались вопросы

Если же когда и поднимались вопросы

«Воскресение печаталось одновременно в течение 1899 г. в России и в Англии. В России — в журнале «Нива», издававшемся А. Ф. Марксом, оно печаталось с большим количеством цензурных исключений и исправлений, в Англии же — в издательстве В. Г. Черткова «Свободное слово», как принято было думать до сих пор, — без всяких цензурных изъятий и переделок. Однако ближайшее знакомство с сохранившимися в большом количестве корректурами романа убеждает в том, что и издание «Свободного слова» не лишено довольно большого количества (51) цензурных искажений. Произошло это в результате следующих обстоятельств, сопровождавших печатание «Воскресения» в «Ниве» и в издательстве «Свободное слово». Обычно редакция «Нивы» отправляла Толстому первый набор гранок романа с зачеркнутыми или исправленными синим карандашом местами текста, которые редакции представлялись цензурно недопустимыми. Толстой исправлял корректуру, в огромном большинстве случаев не считаясь с этими зачеркиваниями и исправлениями, и В. Г. Черткову в Англию посылались из Москвы или Ясной поляны дублетные экземпляры корректур, в большинстве с неприкосновенным текстом Толстого. Но в отдельных случаях редакцией «Нивы» Толстому присылался вторичный набор корректур, в котором были уже совершенно устранены цензурнонеприемлемые места, и в «Ниву» обратно и В. Г. Черткову посылался текст этих новых корректур без всяких видимых следов цензурных изъятий. (В одном случае корректуры были посланы В. Г. Черткову не от Толстого непосредственно, а через редакцию «Нивы».) Это было первой причиной того, что в издание «Свободного слова» частично проникли те же цензурные искажения, какие были и в тексте «Нивы». Вторая причина проникновения в это издание таких искажений крылась в том, что иногда всякого рода цензурные изменения не доводились до сознания Толстого: исправленные Толстым гранки, заключавшие в себе пока неприкосновенный авторский текст, набирались вновь, затем подвергались цензурным операциям, после чего еще раз набирались, и этот последний набор, совершенно затушевывавший цензорское вмешательство, посылался Толстому. Так как в этих случаях цензурные искажения были в большинстве количественно не так уж велики по сравнению с теми, которые отмечались синим карандашом, то Толстой, видимо, просто не замечал их, и дублетные гранки с этими незамеченными цензурными искажениями обычным порядком отправлялись В. Г. Черткову для печатания.