Психовилль - [12]

- Не придуши её до смерти! Давай-ка теперь по-другому, - скомандовала Эхо.

Дикан кивнул в ответ и ослабил хватку. В предоргазменном состоянии, издавая хрюкающие звуки, словно дикий боров, он ухватил Коллин за волосы и засунул свой член ей в рот. Будто с кляпом во рту она мотала головой из стороны в сторону, пока он дёргал её за волосы.

- Вот дерьмо! Только, сука, не кусайся! - выкрикнул он и с силой ударил её по лицу пару раз.

Она закричала, когда кровь потекла у неё изо рта, а зубы посыпались на пол. Она снова попыталась закричать, но он сунул член ещё глубже. Теперь кровь полилась прямо в горло. После нескольких толчков он толкнул её на пол лицом вниз и пристроился сзади. Дикан вошёл в её зад. Она закричала опять. Единственной смазкой были кровь и кал. Схватив её за волосы, он стукнул её лицом об пол, потом ещё раз и ещё. Её нос превратился в кровавую кашу и оказался свёрнут в сторону, глаза и губы распухли, превращаясь в кровавое месиво, а он тем временем продолжал стучать её лицом об пол. С каждым разом стуча в каком-то чудовищном ритме. Наконец-то он кончил, разбив её лицо до неузнаваемости. Теперь оно мало походило на человеческое, хотя она всё ещё дышала, о чём свидетельствовали кровавые пузыри, выходящие из её рта. Дикан посмотрел на неё и воткнул большой палец в её глазное яблоко. Она лишь слабо задёргалась, когда её глаз выскочил из орбиты. Он ударил ещё сильнее и засунул член ей прямо в развёрстую рану. Вращаясь и извиваясь всем телом, он проталкивался к её мозгу. Не останавливаясь он посмотрел на Эхо.

- Блять, а это чертовски неплохо!

После нескольких толчков тело Коллин перестало дёргаться, но он продолжал трахать её в голову, пока не кончил снова. Затем он поднялся и встал. Кровь покрывала его член, грудь, руки и бёдра.

- Вот веселуха-то! - сказал Дикан, - ну что, а теперь я могу трахнуть Клару?

ГЛАВА 11

В департаменте шерифа Сперлок наводил порядок в камерах. Он терпеть не мог эту часть своей работы. Канализации не было, нечистоты из туалета смывались в септиковый резервуар, который ему приходилось осушать пару раз в год. В этой камере Дикан мочился прямо на пол. Сперлок надеялся, что Эхо уже отодрала его как следует. Остальные пленники были жалкими нытиками, неудачниками, боящимися собственной тени. А вот Дикан мог стать проблемой. Сперлок с большой неохотой отпустил его с ними, но ничего не мог с этим поделать, ему не дозволялось веселиться с пленниками, как остальным жителям. Он не раз дискутировал об этом с шерифом, но тот был неумолим. Власть шерифа была абсолютной. В обязанности Сперлока входило поддерживать порядок в городе. В отличие от других городов, экономика этого городишки держалась не на наличных, а на людях. Посторонние являлись товаром. Их происхождение, раса и социальный статус не имели значения. Сперлок повидал всяких: разное отребье, вырожденцев, нахальных богатых, трусливых крыс и прочих заносчивых придурков. Страдание богатеев доставляли ему больше всего удовольствия. Эти избалованные ублюдки привыкли считать себя всемогущими. Было забавно наблюдать, как они корчатся, когда понимают, что их грёбаному всемогуществу настал конец. Но Сперлок мог только наблюдать. Он их отлавливал, сажал под замок и передавал дальше. Это его работа. Большим искушением было утащить себе хотя бы одного и предаться своим утехам, но шериф бы непременно узнал об этом. В Психовилле ничто не происходило без его ведома.

Его мысли прервал звук подъехавшей машины. Сперлок подпрыгнул и подбежал к окну. Это был “пикап” шерифа.

Вот дерьмо!

Он приехал на пару дней раньше, чем должен был. Шериф ездил в Даллас “по личным делам”, как он выразился. Никому кроме него не дозволялось покидать город. Обычно именно он выезжал во внешний мир, чтобы прикупить каких-нибудь припасов. Как бы то ни было, он вернулся, а последняя группа пленников была здесь, в городе. Сперлок думал, что справится с аукционом сам, раздаст всем по пленнику и вычистит всё к приезду шерифа, но не успел.

Он мигом вернулся за свой стол и сделал вид, что поглощён чтением старой газеты. Он глядел на текст, не видя его, пока дверные колокольчики не зазвенели и не открылась дверь. Сперлок взглянул на мужчину, заслонившего собой дверной проём. Шериф был уже далеко не молод, ему перевалило за семьдесят, но он был намного крепче любого из тех, кого знал Сперлок. Шериф стоял, оглядываясь вокруг. За солнечными очками, которые он никогда не снимал, не было видно глаз.

- Чем это тут так воняет? - спросил шериф.

Сперлок подпрыгнул на своём стуле и встал из-за стола.

- О, привет, шериф, рад тебя видеть. Ты это… рано вернулся, - пробормотал Сперлок.

- Отвечай на вопрос, парень. Тут воняет ссаньём и дерьмом, а в камерах никого. Какого чёрта ты тут творил, пока меня не было?

- Я… ну… тут было несколько. Я думал…

- Что ты думал? Что ты имеешь в виду? У нас были заключённые?

- Ну, как я уже сказал, это было…

- Да или нет, сынок? Кончай тут свои фокусы.

- Да. Да, здесь было пятеро или шестеро.

- И где же они сейчас, чёрт возьми, а?

- Ну, я… я аукцион провёл.

- Что ты сделал?

- Я провёл…

- Да я слышал тебя, мать твою, думаешь, я глухой?! Господи Иисусе. Так где они?