Психософический трактат - [44]

6.1333 Неопределенность моей точки обзора в сочетании с моим виртуальным способом существования создает возможность установления в моей лингвистической картине мира [компиляции означающих, высказывания] мнимых «причинно-следственных» или «логических связей», которые известны как «противоречия», «парадоксы», «антиномии», «апории», «казуистика», «аргументация», «диалектика» и проч.

Таким образом, «логика», оперирующая предметной содержательностью [знаками, означающими, реестрами свернутых функций], выказывает свою абсолютную несостоятельность, а любое ее утверждение может быть «опровергнуто» изменением моей точки обзора или характеристик составляющих моего виртуального способа существования (и это при том, что в моей лингвистической картине мира нет критериев (кроме условностей), позволяющих определить мою «истинную» точку обзора, равно как и «истинного» соотнесения составляющих моего виртуального способа существования с континуумом существования [содержательностью]). (Возможно, единственным удовлетворительным вариантом применения «логики» является «математика», однако, последняя должна рассматриваться как «наука».)

6.2 Мир является мне [вещь] вещами [имена], я проявляю вещи [значения], мои значения [моя схема меня] находятся в отношении [контакт] со значениями вещей, которые я проявил [моя схема мира], наконец, я замкнут в собственной лингвистической картине мира, я – играемый, и, играемый, я замкнут в самом себе.

6.21 Знак [означающее] призван выполнять коммуникативную функцию (или, иначе, функцию сообщения).

6.211 Континуум существования [содержательность] – вполне самодостаточная система, контакты моей схемы меня и моей схемы мира, обеспеченные способом моего существования, а также комплементарность значений моей схемы мира моей схеме меня, организующая конгруэнтные конфигурации этих образований [моя схема меня и моя схема мира], вполне удовлетворяют требованиям существования.

Вследствие чего знак [означающее] призван выполнять коммуникативную функцию между мной и другим существом, способным воспринимать эти мои знаки [слова (или другие знаки, их заменяющие)] как означающие.

6.2111 Однако, другой [существо, способное воспринимать мои знаки как означающие] неизбежно включен в мою схему мира, поскольку явлен мне Миром [имя] и проявляется мною [значение], что создает иллюзию возможности сообщения, поскольку его значение как вещи, располагающееся в моей схеме мира, отвечает моему комплементарному значению в моей схеме меня [континуум существования].

6.2112 При этом очевидно, что фактически данное мое сообщение не выходит за пределы моей собственной организации и как высказывание [моя лингвистическая картина мира, предметно-содержательная коммуникация], и как суждение [континуум моего существования, содержательная коммуникация].

6.2113 Однако, с другой стороны, не вызывает сомнения, что всякое явление меня Миром другому существу [фигура на фоне] – суть проявления меня им [значение в его схеме мира] и появление комплементарного значения в его схеме себя, что вызывает определенные изменения в конфигурации этих его структур [его схема мира и его схема себя, суждение, континуум его существования]. Впрочем, это мое явление ему [существу, способному воспринимать мои знаки как означающие] Миром – явление меня ему вещью, именем [в отношении с ним], значением [его контакт его схемы мира с его схемой себя] и, наконец, означающим [толкования его лингвистической картиной мира].

Таким образом, полагать, что я могу сообщить другому [существу, способному воспринять мои знаки как означающие] нечто [содержательная коммуникация и предметно-содержательная коммуникация], что я предполагаю ему сообщить, – нелепо.

6.212 Впрочем, поскольку я – не целостное и не целое, но целокупность, то понятно, что в моей схеме меня существуют различные значения меня, т. е. различные суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], которые оказывают непосредственное влияние на мою лингвистическую картину мира [компиляция означающих].

6.2121 Отсюда понятно, что в моей лингвистической картине мира наличествуют мои высказывания [компиляции означающих], «озвучивающие» («представляющие») различные мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], а означающие [слова (или другие знаки, их заменяющие)], таким образом, выполняют коммуникативную функцию не только и не столько при попытках моего сообщения с другим [существом, способным воспринять мои знаки как означающие], сколько меня с самим собой.

6.2122 Однако, учитывая опосредованное влияние моей лингвистической картины мира [компиляции означающих] на континуум моего существования [контакты моей схемы меня и моей схемы мира], понятно, что, с одной стороны, мои высказывания [компиляции означающих] «озвучивают» («представляют») не собственно мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], но мои суждения, опосредованно измененные моей лингвистической картиной мира [компиляции, толкования], с другой стороны, мои высказывания, «озвучивающие» («представляющие») разные мои суждения [континуум существования], сообщаются друг другу с учетом тех правил толкования и компиляций означающих, которые приняты в моей лингвистической картине мира, сами же мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня] не могут «переговариваться» посредством своих представительств [означающих, высказываний] в моей лингвистической картине мира.