Психософический трактат - [16]

Иными словами: никакая моя потребность (то, каким Мир является мне мною) не может быть удовлетворена, не вызвав тем самым некой новой неудовлетворенности.

Таким образом, получение нежелаемого – естественно, если учесть также, что вещь не совпадает с самой собой.

Следовательно, желаемого [потребность] можно достичь лишь отказом от желаемого [потребности].

(Впрочем, здесь нельзя дать никаких гарантий, однако, если отказ действителен, то это (получу я желаемое или нет) уже не может меня волновать.) По крайней мере, это единственный способ из «играемого» стать «играющим».

(Возможно, это то единственное желание, которое, не будучи содержательным, в принципе может быть удовлетворено.)

3.334 Способ существования недействителен в несодержательном.

3.3341 Если мой способ существования детерминирует мое существование, а мое существование определяется значениями моей схемы меня [содержанием], то очевидно, что несодержательно я не существую, а следовательно, свободен от императивов моего способа существования.

3.3342 Иными словами, если я «откажусь» от своего значения, т. е. от своей потребности [значение меня], я способен не существовать, т. е. лишаюсь ограничений содержательного и буду тем, что есть.

3.3343 Грубо говоря, для того чтобы быть [есть] Миром, мне достаточно быть несодержательным.

3.335 Если я несодержателен, то детерминанты времени аннигилируются.

3.3351 Если понятно, что вещь – не часть целостности [Мира], но сам Мир, явленный мне этой вещью [явленный так]; если понятно также и то, что она [вещь] – это одно отношение фигуры и фона [единичность], а потому не может меняться; и, наконец, если ясно, что отношение вещей [целых] само по себе – это явление Мира, т. е. – вещь, то, следовательно, с одной стороны, вещей неограниченно много, что позволяет мне ставить их в ряд, а с другой стороны, она [вещь] всегда одна, но не тождественна самой себе и не совпадает с самой собой.

Иначе: я имею дело с перманентным и неограниченно множественным явлением мне Миром новой вещи, т. е. с одной, но новой вещью. Поскольку же вещи, явленные мне Миром, всегда абсолютно новы, и это одна вещь, то время пропадает, аннигилируется, поскольку уничтожается сама его возможность.

Иными словами, если ясно, что все перманентно «меняется» (т. е. нельзя сказать о вещи, указуя на нее: «Вот она!»), т. е. не соответствует самому себе, и его нет, то допустить время невозможно.

3.3352 Очевидно, что прошлое и будущее – суть иллюзии, поскольку их «уже» или «еще» нет, однако можно ли в этом случае говорить о настоящем? Не является ли исключение двух первых в пользу последнего игрой моей веры во время, из которой я так и не вышел? Эта ошибка очевидна.

3.3353 Если же прошлое и будущее – иллюзии, то и настоящее абсолютно условно.

Впрочем, можно идти и от обратного: если вещи нет, то понятно, что и времени нет.

3.336 Так же верно и то, что пространства нет, ибо нет вещи, а связи между ними – виртуальны и мною установлены.

3.3361 Эффект пространственности создают акции между вещами [значениями], т. е. процедуры сличения (различения), однако, если понятно, что вещи всегда новы, и они – одна, то очевидно, что производимые сличения (различения) иллюзорны и умозрительны.

3.3362 Пространственность описывает контакты (т. е. комплементарные отношения между моей схемой меня и схемой мира), однако контакты [моей схемы мира и моей схемы меня] в условиях аннигиляции времени не могут существовать пространственно.

3.3363 Чем же отличается вещь, о которой я думаю, от той, которую я воспринимаю? Только условностью.

Отсюда понятно, что пространственность первой иллюзорна, а следовательно, иллюзорна и пространственность второй.

3.337 Однако же, если вещи нет, то нельзя говорить и о качестве вещи.

3.3370 Под качеством вещи я понимаю попытку расположить вещь в координатах модальности и интенсивности.

3.3371 Иначе: если нет времени и пространства, то нет и качества, ибо качество – сравнение, а никакое сравнение вне координат времени и пространства для меня невозможно.

3.3372 С другой стороны, понятие качества требует соотнесения в системе «часть – целое», которая иллюзорна, следовательно, подобное соотнесение – не более чем игра.

Потому допустить феномен качества невозможно, или необходимо оговаривать его иллюзорность.

3.3373 Таким образом: восприятие мною вещи в категориях модальности и интенсивности – не более чем еще одна игра «зеркал» моей схемы мира и моей схемы меня.

3.4 Я [значение] существую в отношении с самим собой [значение].

3.41 Я – целое, ибо я – вещь.

3.411 Я не целостен.

3.4111 Если времени, пространства и качества нет, то я могу быть или целиком [целым], или никак.

3.4112 Я был [есть] бы целостен, если Мир не являлся бы мне мною, но я сам был [есть] бы Миром.

3.4113 Однако, Мир является мне мною и является многократно (по числу вещей, которые я проявляю в моей схеме меня (соответственно – и в моей схеме мира)), следовательно, я – это ряд меня [целых], но не целостное.

3.412 Ряд меня – это моя схема меня, но не я сам.

3.4121 Меня нет, ибо, с одной стороны, я вещь, которой нет, а с другой стороны, если бы я был собой, то был [есть], а не являлся, но тогда бы я был [есть] Миром, но не самим собой.