Психосфера - [36]

Линда с Линдоса, увидев его плотоядный взгляд, отшатнулась, её улыбка сделалась натянутой, а дружелюбные манеры туроператора моментально испарились.

— Спасибо, но я уже поела. Ранняя пташка, знаете ли.

— Ах, так. Жаль, — он начал закрывать дверь.

— Но…

Господи, ну что ещё?

— Вы не немец. Я имею в виду, ваше имя не немецкое. Я видела вас в деревне, и подумала…

— Моя жена немка, — солгал он. — Я провёл много лет в Германии.

Он открыл дверь еще шире:

— Но моя жена сейчас не со мной, так что…

Но Линда с Линдоса уже улыбалась ему на прощание и пятилась на залитую солнечным светом мощёную улицу деревни.

Берт был «сама учтивость». Он сыграл свою роль с присущим ему умением, развлекал двух пилотов экипажа Гаррисона выпивкой и девками, втирался к ним в доверие, и по пути обольщал их длинноногую стюардессу. Это был один длинный спектакль, практически с тех пор, как он приехал, но он мог не слишком осторожничать, скрывая свою личность. После всего, они никому о нём не расскажут. Правда, это был дорогой маскарад, но братья могли себе это позволить, так как платил Карло Винсенти. Да и вообще, Берт всегда любил хорошую жизнь.

Это, кстати, тоже было частью его роли: удачливый игрок на отдыхе, ищущий приятную компанию, чтобы помочь ему промотать свой выигрыш — но не слишком быстро, ибо он ещё не вполне насладился богатством. Экипаж самолёта Гаррисона, мающийся бездельем и не желающий тратить слишком много из своего заработка на светские развлечения, оказался лёгкой добычей. Через день или два Берт упомянул о своём интересе к авиации, и они согласились взять его в аэропорт и показать ему свой самолёт. Он вёл себя, как ребёнок, радующийся новой игрушке. Как зловредный ребёнок, который норовит отломать колёса. Или, в данном случае, испортить детали мотора, ходовой части и всех основных кабелей системы управления полётом.

Смертоносное взрывное устройство было маленьким, так что он мог носить его в кармане. Приведённая в готовность, эта магнитная мина прилипала к металлу. Теперь она была прикреплена за переборкой в крошечном грузовом отсеке самолёта. Когда Берт даст сигнал с пульта дистанционного управления, пойдёт отсчёт времени. Это будет сделано, как только самолёт взлетит. Затем…

Затем бомба будет отсчитывать секунды до катастрофы. Она будет тикать в течение одного часа. И где-то над Эгейским морем, на полпути между Грецией и Турцией…

Море там пять или шесть сотен футов в глубину; ни самолёт, ни его груз — а главное, экипаж и пассажиры — вероятно, никогда не будут найдены. Тела будут разлагаться и превращаться в ил. Самолёт будет гнить и рассыпаться. Море будет катить свои волны над местом крушения, как и прежде. Карло Висенти будет очень рад, а Джо и Берт Блэк получат заслуженное вознаграждение.

«Взрыватель» Берт Блэк редко мечтал, и никогда не страдал от ночных кошмаров. Он был человеком без совести, что было только к лучшему с его родом занятий. Не обременённый нравственностью, его моральный дух был невероятно высок; в отличие от своего брата он в любой день мог проснуться счастливым и умиротворённым.

Даже в тот день, когда он, по чьему-то заказу, развеет в прах весь этот мир навсегда.

В это утро он проснулся от звонка своего телефона, но успел снять трубку, прежде чем звонок разбудил девушку, свернувшуюся рядом с ним. Звонил Джо, и его напряжённый шёпот сообщил Берту всё, что ему требовалось узнать:

— Они выехали. Я слышал, что они полетят сегодня.

— Конечно, — ответил Берт, не говоря ничего лишнего, на случай, если девушка на самом деле уже не спит.

— Ты справишься?

— Конечно, всё уже готово — осталось завершить!

— Ах, вот как? И ты всё ещё в отеле? Тащи свою задницу в аэропорт!

— Не дёргайся, — Берт усмехнулся в трубку. Он взглянул на девушку, и та словно в ответ захрапела. Крепко спит, что неудивительно после проведённой ими бурной ночи. — Они не улетят без меня. Не смогут!

— Что? Слушай, какого чёрта ты…

— Спокойно, не дёргайся! — перебил его Берт. — Я объясню позже. Просто поверь мне, всё улажено, вот и всё. Чёрт побери — я буду там, чтобы помахать им на прощание!

Он положил трубку на рычаг, оборвав возмущённую тираду Джо.

Потом он перевернулся, аккуратно повалил девушку на спину, мягко развел ей ноги и устроился на коленях между ними. Он разводил её колени, когда она проснулась и сонно заморгала глазами.

— Берт? Бог мой! Снова?

— Эй! — ответил он ей. — Сегодня прекрасный день. Если мы начнём его правильно, то и пройдёт он как надо. — Он разрядился в неё. — Наслаждайся, детка!

А про себя: «Пользуйся моментом, дорогая, пока можешь, ведь у следующего парня, который попробует твою сладкую маленькую киску, будут жабры, плавники и очень, очень скользкая чешуя!»

* * *

— Кому вы там махали? — спросил Гаррисон стюардессу, когда та после взлёта вошла в крошечный, но роскошный салон самолета. — Вы высунулись в люк, смеялись и махали рукой.

— О-о, — она улыбнулась, — это был всего лишь приятель, мы познакомились в Родосе. Хороший парень. Больше денег, чем здравого смысла — но он славный.

— А! — Вики улыбнулась. — Значит, закрутили роман на греческом острове?

Девушка сморщила нос: