Психопатология неврозов - [7]

Факт сопутствования неврастенических симптомов болезням с выраженной органической этиологией можно объяснить следующим образом. Живая клетка реагирует на всякого рода повреждения ослаблением своей функции, а в первой фазе повреждения — повышенной возбудимостью. Это явление особенно ярко выражено в мозговых клетках, гиперчувствительных к вредным факторам.

Конечно, сравнение реакции всего организма с реакцией отдельной клетки довольно рискованно, однако определенная аналогия, по-видимому, существует. Характерным является тот факт, что если говорить о человеческом организме, то к вредным факторам можно причислить как механические, химические и т. п. травмы, а следовательно, все факторы, определяемые названием органики, так и травмы эмоционального характера. По-видимому травматические факторы — как органического, так и психического происхождения — вызывают аналогичную защитную реакцию в форме мобилизации вегетативной и эндокринной систем, и именно на этой основе опирается популярная теория Селье.

«Рожденные» неврастеники

Существуют, однако, «рожденные» неврастеники, люди, которые с ранней молодости почти постоянно чувствуют себя усталыми и раздраженными, люди, которых жизнь мучает и неоднократно они ее считают жалкой обязанностью. Можно бы сказать, что для них сама жизнь является травмой. У таких людей часто встречается закрепленное негативное эмоциональное отношение к окружению, а нередко и к самим себе. Прочное отрицательное эмоциональное настроение приводит к постоянному напряжению вегетативной и эндокринной систем, что становится причиной стойкого неврастенического синдрома.

Проба нейрофизиологической интерпретации

Нервная система исполняет роль управляющей системы, т. е. аппарата власти над миллиардами клеток организма. Она интегрирует их активность и приспосабливает их к жизни в актуальной среде. В каждом аппарате власти существенной проблемой является способность отделения главных вопросов от второстепенных. В зависимости от заданий, возлагаемых на определенную систему, от актуальных потребностей, внешней и внутренней ситуации вырабатывается программа, по которой происходит селекция сигналов (информации), приходящих и выходящих в окружающую среду. Второстепенные информации, в определенных моментах, могут приобрести решающее значение. Так например, голодный человек начинает обращать внимание на рестораны и гастрономы, мимо которых он равнодушно проходит, когда он сыт. Аппарат власти плох, если хочет обо всем знать и все решать. Он погружается в хаосе важных и второстепенных информации, высылает многочисленные распоряжения, в которых важное перемешано с малозначащим, а многие из них попросту взаимоисключаются. Принимающие эти приказы в конце концов перестают с ними считаться.

Схематически каждая управляющая система — техническая, биологическая и общественная — может быть представлена в форме пирамиды, вершина которой представляет основной план данной системы (напр. программирование в технической системе, генетический план в биологической системе, политическая программа в общественной системе), а основание — конечный эффект реализации этого же плана (напр. актуальный продукт машины, актуальный фенотип, актуальное политическое положение). Между вершиной и основанием существует постоянный двунаправленный поток информации; вниз текут приказы для моментального их исполнения, а вверх — информации о выполнении задания (обратная связь) и обо всем, что делается на окружности. Между вершиной и основанием пирамиды размещается ряд как бы станций, перерабатывающих информации, на которых, с одной стороны, посылаемые вниз приказы постепенно обрабатываются, пока не будут реализованы, а с другой стороны информации, посылаемые вверх, подвергаются постепенной селекции, так что на вершину доходят только суммированные информации или актуально существенные.

Сама морфологическая конструкция нервной системы указывает на такого типа селекцию. Например, сетчатка человеческого глаза состоит почти из 6 миллионов колбочек и 110 миллионов палочек, а зрительный нерв только из одного миллиона волокон. Многочисленные элементы зрительной картины, появляющиеся в сетчатой оболочке, исчезают, пока дойдут в зрительную область мозговой коры. Карикатура человека в двигательной области коры головного мозга (т. н. homunculus) с огромным ртом, языком, руками и маленьким туловищем с тонкими нижними конечностями представлена именно так, потому что приказы, отходящие от этой карикатуры к определенным мышечным группам, подвергаются различной селекции, в зависимости от их функциональной значимости (мышцы аппарата речи и руки более важны, чем мышцы туловища и ног).

Если человек овладеет какой-либо функцией, например хождением, речью, письмом, то хватает простого, внутреннего сигнала «иди», «говори», «пиши»; не нужно уже тогда входить в нюансы выполнения, все происходит на низших ступенях пирамиды без участия сознания. Однако ребенок, у которого не выработаны эти функции, посвящает им все свое внимание и сознательную деятельность. То же самое происходит и со взрослым человеком, когда он встречается с трудностями на своем пути. Аналогичная селекция происходит и в обратном направлении (от основания к вершине пирамиды). Среди многочисленных картин, которые воспринимают наши органы чувств, только немногие доходят в наше сознание, большинство отбрасывается по пути.