Психопатология неврозов - [110]

Эмоциональная связь

Генез врачебной функции

Несмотря на различные мнения о сущности и форме психотерапии, среди ее авторов существует общее мнение о важности эмоциональной связи между больным и психотерапевтом. Независимо от длительности психотерапевтического процесса, с регулярными встречами с больным или временными, случайными контактами, сила эмоциональной связи имеет решающее значение в ее эффективности. Этот эмоциональный элемент существует в каждой связи врача с больным, но в психотерапии он составляет сущность лечения.

Чтобы понять важность этой связи, необходимо осознать генез специфического контакта двоих людей — врача и больного. Среди многих форм межчеловеческих отношений эта связь наиболее старая. В более простой форме врачебная функция исполняется родителями, особенно матерью. Матери занимаются детьми и, по возможности, лечат их. Этот тип «врача» — матери или отца — можно встретить и в животном мире.

По мере образования больших общественных групп врачебная функция переходит с родителей на чужих людей. В первобытных формах общественной жизни вождь соединял в себе функции врача и жреца. Он защищал членов группы перед смертью и неизвестностью. Однако вождю нужны были здоровые люди и вскоре функция вождя отделилась от функции жреца и врача. Со временем и последняя разделилась на две отдельные, из которых одна занималась телесным, а другая психическим здоровьем. В человеке нельзя отделить психическое от соматического и поэтому в функции врача осталась забота о психическом состоянии больного.

Доверие

Исторический взгляд на формирование роли врача позволяет понять может быть наиболее существенный элемент, а именно, доверие. Вождь должен пользоваться доверием, ему должны верить, иначе его руководство только фикция, опирающаяся на традиции или силу. Вождь особенно нужен в тех моментах, когда тратится вера в самого себя, в ситуации угрозы и опасности. Тогда вера в близко стоящего человека, могущего защитить, посоветовать, действует мобилизирующим образом; человек пересиливает себя и идет вслед за вождем. Вождь репрезентирует интеграционные силы, которые отсутствуют в данной ситуации у его единомышленников. Вера в кого-то сильного, кто может сделать больше, позволяет найти в себе и проявить на деле свои собственные скрытые возможности в особенно трудных жизненных ситуациях. В этом смысле слова «вера творит чудеса», открывает возможности успеха, хотя не всегда это «доверенное лицо» заслуживает на действительное доверие.

Вождь притягивает существующие в человеке, придавленные внутренней и внешней ситуацией, интеграционные тенденции. Человек, обретший веру, выходит из внутреннего хаоса; к нему возвращаются порядок и возможность планирования будущего. Вера единомышленников действует в свою очередь интегрирующим образом на вождя, придает ему уверенность в себе и принуждает его к ясному формулированию планов. Между вождем и его сподвижниками появляется заколдованный круг взаимной потребности: вождь не может обойтись без соратников, а они — без вождя.

Вождь, жрец, врач занимаются различными проблемами и в связи с этим действуют каждый на своем поприще. Для первого полем действия является общественная и политическая жизнь, для второго — контакт с неизвестным, а для третьего — контакт с болезнью и смертью. Каждый из них должен предохранить своего «верующего в него» от определенной опасности: вождь — от опасности общественной и политической жизни, жрец — от опасности столкновения с тайной бытия, а врач — перед болезнью и смертью. Каждый из них стоит выше своих приверженцев, они знают и умеют больше их, а прежде всего они представляют людей, на которых можно опереться.

Проекция

В эмоциональных связях, которые появляются между врачом и пациентом, «отцовский» элемент, вероятно, имеет самое большое значение. На его почве появляются иные эмоциональные связи, которые уже специфичны для психотерапевтического процесса. Психотерапевтический процесс становится анализом своей жизни, анализом в поперечном сечении, т. е. актуальных переживаний, и в ее продольном сечении, т. е. истории жизни до актуального момента, а также и проекции в будущее. Такой анализ одновременно служит и диагностическим процессом. Процесс изучения самого себя не происходит без эмоциональных переживаний. Он влечет за собой ряд как бы эмоциональных разрядов, связанных с переживанием актуальных или давних ситуаций. Эти разряды должны находить отзвук. Отсюда и берется явление перенесения. Больной передает свои чувства психотерапевту. Эмоциональные процессы, которые в действительной жизни не были до конца разыграны или актуально разыгрываются, здесь могут быть наново пережиты и приведены до конца.

Психотерапевту можно высказать все, что лежит на сердце: злость на супруга, шефа, можно пережить чувство любви к матери или отцу, которого слишком мало было в нашей жизни, искать оправдания для своего отрицательного жизненного баланса или удовлетворения необходимости любить. В зависимости от чувств, актуально переживаемых больным, психотерапевт становится для него заместителем, т. е. тем человеком, который отображает действительный образ в его жизни. Этот своеобразный манекен действительного человека облегчает разыгрывание чувств, которые в прошлом или настоящем времени сделались очагом комплекса. Рассматривание психотерапевта, как замещающего лица, возможно благодаря его «отцовской», акцептирующей роли, создающей чувство безопасности. На психотерапевтических сеансах психотерапевт говорит немного, больной не знает его личной жизни, он встречается с ним только на психотерапевтических собраниях. Психотерапевт представляет собой довольно неопределенную личность, которой легче обрисовать людей своей жизни, чем человеку с определенным лицом.