Психопат - [9]

— Сол, ты действительно хочешь убрать Тоцци? Иммордино чуть заметно усмехнулся:

— Возможно, его уже убрали.

На лице Хитрюги появилась кривая улыбка.

— Значит, можешь выйти отсюда?

— Могу.

— Отлично.

Сол поглядел в здоровый глаз Лу и прикусил щеки изнутри, чтобы скрыть радость. Обвинение располагало против него лишь свидетельством Тоцци, только он видел, что Иммордино вел себя нормально. Не будет этого фэбээровца — не будет и показаний, не будет и дела. Тогда можно уйти из психушки под опеку сестры и стать вольной птицей. Может, даже послезавтра. Нужно только услышать от Чарльза, что дело сделано. Сол вновь оглядел палату. Где же, черт возьми?..

По телевизору уже шли рекламные передачи. Сол ослабил челюсть и придал лицу бессмысленное выражение на тот случай, если кто-то наблюдает за ним с другого конца палаты через прозрачное с той стороны зеркало. Звука не было слышно, но Сол видел, что идет реклама оздоровительного центра и блондинка с длинными кудрями трясет своим бюстом. Как ее прозвали? Да, Мисс Накачивайся. Сол уставился на ее груди. Порядок, малышка. Послезавтра можешь понакачиваться со мной.

Глядя на красную майку девицы, Сол вспомнил, как ночью на прошлой неделе они вытаскивали из подвала Мистретту и Джерри, как Мистретта оставлял на полу длинный кровавый след, когда Чарльз тащил его, взявшись за ноги, будто за оглобли. Этот старый осел, вечная палка в колесе, окровянил весь подвал. Потом целый час пришлось наводить чистоту под непрерывное талдычанье Эмерика: «Это нехорошо, это нехорошо». Даже после смерти Мистретта оставался палкой в колесе. Но теперь его нет, и Тоцци тоже. Убрать еще двоих, и путь наверх будет расчищен.

Обнаружив, что улыбается, Сол тут же согнал с лица улыбку.

— Я хотел кое-что спросить у тебя, — негромко произнес Хитрюга Лу. — Когда станешь доном, будет все так, как в тот раз, когда ты заменял Мистретту, пока он пропадал в Льюисберге? Джип и Джимми Т. просили задать тебе этот вопрос.

Сол поглядел в здоровый глаз Хитрюге и чуть заметно потряс головой.

Лицо у того вытянулось.

— Нет. Теперь все будет еще лучше.

Кривая улыбка Лу потянулась к уху.

— Ребята обрадуются, Сол. Оченьобрадуются.

Солу припомнились дни, когда Мистретта оставлял его на замещение. Между ними тогда начались нелады, старику не нравилось, как он ведет дела. Старый осел решил, что Сола слишком заносит. Мистретта держался старых методов, того, что ему понятно: проституции, грабежей, наркотиков, азартных игр, связи с профсоюзами, ростовщичества. Пока его не было, Сол подыскал для семьи новые источники доходов: налог с бензоколонок, страхование, контракты на школьные автобусы, удаление старого асбеста, вымогательство. Этих дел Мистретта не понимал и относился к ним с недоверием. Говорил, что они ненадежны. Старый осел жил устаревшими представлениями; семьей он правил, как диктатор. Останься Сол доном, семья заколачивала бы деньги, настоящие,а не ту мелочь, какую имеет сейчас на шлюхах и тотализаторах. Ладно, это уйдет в прошлое. Сол готов привести семью опять к процветанию. Нужно только выйти отсюда и убрать этих двух скотов. Хитрюга Лу почесал взлохмаченную шевелюру:

— Знаешь, Сол, мне пришла в голову одна мысль. Может, пока приговор не отменен, тебе безопаснее находиться здесь? На воле им убрать тебя будет легче.

Сол сжал кулаки и стал боксировать с тенью.

— Теоретически — да. Но когда я разделаюсь с Джуси и Бартоло, этой проблемы уже не будет.

— Почему?

— Пошел бы ты на убийство, если людей, нанявших тебя, уже нет и расплачиваться с тобой некому? Подумай.

Лу просиял:

— Да... ты прав.

Сол продолжал молотить кулаками по воздуху.

— А как Бартоло обходится с ребятами?

Лу скорчил неприязненную гримасу.

— Знаешь, что он выкинул? Помнишь того доминиканца, Рауля, с которым постоянно работал Джип, торговца краденым из Бронкса?

— Да, помню.

— Бартоло велел Джипу, да и всем нам, не иметь с ним дела.

— Почему?

— Не любит латиноамериканцев, вот почему.

— Идиот.

— Я знаю, что он идиот. А у Рауля ребенок болен лейкемией. Ему очень нужны деньги, и Джип сказал об этом. Но Фрэнк и слушать не хочет. Знай твердит свое — никаких дел с латиноамериканцами, ни за какие деньги. Представляешь?

Сол потряс головой. Он считал, что окажет услугу семье, убрав этого лысого, толстозадого ублюдка. Фрэнк Бартоло всегда был ничтожеством, прихлебателем, он за всю жизнь не принес семье ни цента. Зато умел подольститься к Мистретте, гнусный подлиза. Сейчас, мистер Мистретта. Будет сделано, мистер Мистретта. Не беспокойтесь, мистер Мистретта. Как вам будет угодно, мистер Мистретта.И в конце концов добился своего. Получил в свое распоряжение команду, и не какую-то, а отличную, команду Сола.Все эти ребята хорошие добытчики. И никто их них не хотел работать с Бартоло, только что они могли поделать? Жаловаться старику? Бесполезно. Понятно, почему они каждый вечер молятся, чтобы Сол вернулся. И в других командах есть ребята, желающие, чтобы Сол снова стал доном. Он и Хитрюга Лу считали, что по меньшей мере на половину семьи положиться можно. И, на взгляд Сола, это лучшая половина.

Сол крепко сжал кулаки, стиснул зубы и продолжал наносить удары по воздуху. Другая половина принадлежит этому гнусному бабнику, Джуси Вакарини, любимому капо Мистретты, которого старик избрал своим преемником. Но этот тип ничего знать не хочет, кроме девок. Девки, девки, девки. Да, на своих шлюхах он имеет хорошие деньги, но это и все. А как делать другие дела, он бы не понял, даже если бы ему разжевали. Получает постоянный доход, но в оборот его не пускает. Понятия не имеет, как это делается. А Мистретта восхищался им. Джуси был у него любимчиком. Надо отдать Вакарини должное, хоть он со своими глазами, как у Элвиса Пресли, и нелепыми шелковыми рубашками кажется сущим болваном, в проницательности этому сукину сыну не откажешь. Только напрасно Джуси считает, что он наверняка станет новым доном. Ему даже невдомек, как сильна конкуренция.