Психология женского насилия. Преступление против тела - [22]
Один из устойчивых мифов, связанных с женским сексуальным насилием, заключается в том, что по причине естественной женской заботливости, а также психических и физических особенностей женщин, слово «насилие» должно быть признано неверным наименованием и противоречием в терминологии. То, о чем мы говорим, на самом деле, является любовными проявлениями близости и заботы, которые могут граничить с эротическими, либо ошибочно восприниматься ребенком как сексуально окрашенное или насильственное действие, как, например, когда матери поглаживают своих детей и ласкают их таким образом, что неосознанно задействуют генитальный контакт, способный вызвать возбуждение. Это одно из заблуждений, от влияния которого мы должны полностью избавиться, чтобы весь ужас некоторых видов насилия был все-таки когда-либо признан, а жертвам была бы на самом деле оказана помощь в восстановлении после травмы.
(Kirsta, 1994, p. 281)
Тело девочки, так же как и ее разум, повреждается в результате сексуального контакта со взрослым. Такие действия переживаются ребенком как в высшей степени насильственные и нарушающие личное пространство, порой болезненные физически, и, если они сопровождаются ее собственным сексуальным возбуждением, — как очень сбивающие с толку, в особенности, когда девочка подрастает достаточно, чтобы осознать смысл насильственных действий. В случае с материнским сексуальным насилием над детьми самые базовые для ребенка взаимоотношения, в которых доверие и контейнирование имеют первостепенное значение, превращаются в навязчивое, пугающее и требовательное соблазнение и/или насилие.
В тех случаях, когда жертвами сексуального насилия становятся мальчики, зачастую присутствует убеждение, будто им понравилось взаимодействие с насильником и они не чувствовали себя используемыми или получившими урон. В подобном представлении о насилии как ожидаемом, желанном или доставившем удовольствие, не учитывается тот факт, что сексуальное насилие над детьми определяется не исходя из того, чувствовал ли ребенок (он или она), что его эксплуатируют и им злоупотребляют, а исходя из характера действий взрослого по отношению к ребенку. Дети не в состоянии дать информированное согласие на сексуальные отношения в том смысле, в котором это могут сделать взрослые люди.
Женское сексуальное насилие в отношении мальчиков-подростков может быть представлено как «соблазнение» или «инициация», а не эксплуатация или вредоносная деятельность взрослого в отношении несовершеннолетнего.
Случаи, когда жертва женского сексуального насилия — мальчик-подросток, который родственно не связан с преступницей, часто представлены в таком свете, что ущерб, нанесенный мальчику, минимален. Одним из таких примеров является случай с Мэри Кей Летурно, учительницы, которая имела половые сношения с 13-летним учеником (Fualaau, 1998). Первоначально окружающим, в том числе ее мужу, было очень трудно признать, что у нее были сексуальные отношения с подростком-жертвой. Тривиальная реакция журналистов и фотографов, работающих на таблоиды, которые, как оказалось, были взбудоражены идеей о привлекательной женщине, «соблазняющей» своего ученика, иллюстрирует тип предубеждений о сексуально ненасытной природе мальчиков-подростков и влияние мифов о соблазнении. Подразумевалось, что мальчик-подросток «обязательно» счел бы сексуальные взаимоотношения с женщиной старше себя удовлетворяющими эмоционально и в интимном плане. На телевидении в спецвыпуске шоу «Панорама», посвященном «расследованию» этого дела, выяснилось, что единственным человеком, который прямо характеризовала Летурно как преступницу, совершившую правонарушение сексуального характера, была офицер полиции, женщина, которая явно указала на методы «ухаживания», использовавшиеся Летурно, в том числе предоставление ее ученику возможности заводить ее автомобиль, признание его особенным и использование своего рабочего положения в личных интересах. Она применяла методы, которые предпочитают мужчины, совершавшие сексуальное насилие в отношении детей, методы, которые включают выделение отдельного ребенка из группы и постепенное создание особых, часто секретных отношений с ним.
Для некоторых женщин их собственный опыт пренебрежения, депривации и сексуального насилия в прошлом является фактором риска, который способствует сексуальному насилию уже с их стороны в отношении их собственных детей. Поскольку в предыдущей главе уже были рассмотрены корни нарушенной привязанности и модель женской перверсии, теперь это понимание можно применить к женскому сексуальному насилию в отношении детей. Основная функция сексуального надругательства над детьми для женщины-насильника заключается в том, чтобы предотвратить депрессию и временно избавить себя от невыносимого чувства беспомощности. Насильники могут действительно путать сексуальное наслаждение и привязанность, что связано со смятением и путаницей, возникшими в ходе сексуального насилия над ними самими в детстве, и они вновь воссоздают этот опыт из прошлого — теперь со своими детьми. Также возможно психическое напряжение, побуждающее повторять насильственные действия вновь. Идентификация с агрессором как защита является мощным методом преодоления непереносимых чувств, позволяя бывшим жертвам насилия проецировать свой опыт беспомощности и унижений на детей. Существует также мощное влечение к детям и ассоциация сексуальных отношений с детьми с сексуальным возбуждением и удовольствием, которые могут сопровождаться осознанным пониманием того, что такое поведение является эксплуатирующим и неправильным. Недавние исследования показывают, что женщины, которые совершают сексуальное насилие в отношении детей, имеют такую же степень когнитивных искажений относительно детей, что и мужчины-преступники, согласно результатам по различным показателям риска (Beckett, 2007).
Когда тема старости подступает к нашим дверям, нам приходится делать выбор: изображать, что нас нет дома, прикидываться кем-то другим, баррикадировать дверь, бежать со всех ног или готовиться к встрече. И тогда — постараться достойно стареть. Стать по-настоящему свободным человеком. Чувствовать, Думать, Быть мудрым и милосердным. Ценить жизнь и радоваться ей. Автор книги Юлия Жемчужникова — психотерапевт, публицист, писатель.
Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Вы боитесь оживленных мест? Или, может, публичных выступлений? Страдаете от одышки и ком в горле не дает нормально разговаривать? Скорее всего, практикум «Панические атаки и где они обитают» не случайно оказался в ваших руках. Тревожность – очень распространенная психологическая проблема, которая часто сопровождается приступами паники. Но знали ли вы, что многие страдают не из-за самих приступов, а из-за страха повторения неприятных ощущений – и не дай бог в неподходящем месте в неподходящее время! Этот практикум поможет выявить симптомы паники и ослабить их.
Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.
Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)
Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.