Психология в лицах - [39]
И. Д. Ермаков успешно сочетал общественную и научную деятельность. В 1910–1917 гг. он был казначеем Благотворительного общества им. С. С. Корсакова. С научными командировками посетил Париж (в 1913 г. избран членом Парижского общества невропатологов и психиатров), Берлин, Берн, Цюрих, Мюнхен.
21 сентября 1913 г. И. Д. Ермаков выступил перед коллегами в университетской клинике с докладом об учении 3. Фрейда. С этого времени большинство его работ, увидевших свет, связаны с пропагандой психоаналитических идей. Его активность на этом поприще была такова, что впоследствии (в 1929 г.) журнал «Под знаменем марксизма», обличая в идеализме видных русских мыслителей, писал:
«Разве неизвестно, что по-русски Гуссерль читается Шпет, Фрейд, скажем, Ермаков, а Бергсон — Лосев?»
Накануне Февральской революции 1917 г. в журнале «Психоневрологический вестник» появилась статья Ермакова «О белой горячке». Интересно, что в работе на такую, казалось бы, специальную психиатрическую тему прозвучали патетические слова, ставшие, по сути своей, кредо будущих советских психоаналитиков:
Мы живем накануне новой эпохи в развитии нашего общества. Не уходить от действительности, не одурманивать себя призваны мы, — но расширить зрачки наши, постараться понять и разобраться в том, что нас окружает, и отдать все силы для того светлого будущего, которое (мы верим) ждет нашу страну.
В послереволюционные годы И. Д. Ермаков стал членом Совета психоневрологического музея-лаборатории и библиотеки профессора Ф. Е. Рыбакова, преобразованного вскоре в Государственный психоневрологический институт, при котором он организовал и возглавил отдел психологии. При этом отделе в 1921 г. был создан детский дом-лаборатория, где подопечные дети изучались с точки зрения проявлений бессознательных влечений. Детский дом располагался в красивом здании, известном москвичам как особняк Рябушинского. В 1922 г. шефство над этим учреждением принял союз германских горнорабочих «Унион», в результате чего детский дом стал называться «Международная солидарность». Контингент его воспитанников (весьма немногочисленный) составляли дети крупных советских и партийных руководителей, в том числе сын И. В. Сталина Василий. По признанию А. Р. Лурии, бывшего в ту пору секретарем Психоаналитического общества, «большого воспитательного эффекта работа наша не дала, но возможность заниматься интереснейшими проблемами науки в идеальных условиях мы на какое-то время получили».
В 1923 г. на базе детского дома был создан Государственный психоаналитический институт, который возглавил профессор Ермаков. В «Положении» об институте определялись его задачи:
а) организация научно-теоретических исследований в области психоанализа взрослых и детей;
б) научное изучение вопросов, вызванных государственными потребностями;
в) подготовка научных работников вузов в области психоанализа.
Последовавшие затем два года можно считать «золотой эрой» психоанализа в России. Эта эра, однако, была короткой: 14 августа 1925 г. Государственный психоаналитический институт по постановлению Совета народных комиссаров был закрыт. Прошло еще несколько лет, и фрейдизм в СССР был громогласно заклеймен как вредное буржуазное лжеучение. (Показательно, что в туже пору в нацистской Германии труды 3. Фрейда бросали в пламя костров.)
Но краткая пора расцвета оказалась весьма продуктивной и отмеченной огромной активностью самого И. Д. Ермакова. Как директор института, он в 1923–1925 гг. занимался организацией исследовательской, терапевтической и просветительской работы, читал в институте для врачей, педагогов и социологов курс психоанализа, вел семинарии (кружки) по гипнологии и изучению художественного творчества. В 1923 г. И. Д. Ермаков выступил одним из организаторов Русского психоаналитического общества, стал его председателем, а также возглавил в нем секцию психологии искусства и литературы.
Важнейшим вкладом Ермакова в развитие психоанализа явилась организация им издания книжной серии «Психологическая и психоаналитическая библиотека», в которой с 1922 по 1925 г. были опубликованы переводы на русский язык основных работ 3. Фрейда, а также труды его последователей. Ермаков выступил редактором серии и автором предисловий к большинству книг. В этой серии были опубликованы и две его собственные книги — «Этюды по психологии творчества А. С. Пушкина. Опыт органического понимания „Домика в Коломне“, „Пророка“, „Маленьких трагедий“» (1923) и «Очерки по анализу творчества Н. В. Гоголя» (1924). Интерес к творчеству Гоголя возник у Ермакова давно. Повесть «Нос», изданная в Москве в 1921 г., соргихолргия в лицах держит его послесловие. Впоследствии психоаналитическая трактовка художественного творчества вызвала ожесточенную критику. Так, в первой советской «Литературной энциклопедии» Ермаков в этой связи удостоился даже персональной статьи — разумеется, критической. Хотя нельзя не признать, что, скажем, его трактовка носа как фаллического символа — весьма органичная, для классического психоанализа — действительно, многим может казаться спорной.
